Замуж? За него? Да я его боюсь до полуобморочного состояния! Я даже не представляю, как в трезвом уме и памяти, можно добровольно согласится жить с ним, если даже мысль о прикосновение к нему, вызывает у меня дикий стресс?

Медленно поднимаюсь с дивана. Поворачиваюсь в Его сторону. Он улыбается. Чуть прищурил глаза и приподнял бровь, как бы говоря: «Удиви меня, девочка». А я и удивляю, четко произнося:

-Нет, - почему-то мне показалось, что его не расстроил мой отказ, будто уверен в своей будущей победе.

Разворачиваюсь и на негнущихся ногах иду в сторону лестницы на второй этаж. До меня доносится их разговор.

-Я с ней поговорю, Влад. Она у нас девочка с норовом…

-Я все прекрасно понимаю, Алексей, любая бы взбрыкнула. Надо просто дать ей время все обдумать.

Время! Время? Какое время! Мне надо, чтобы меня все оставили в покое! Срываюсь и бегу по лестнице. Заскакиваю в свою комнату и захлопываю дверь. Падаю на кровать, закрываю глаза и погружаюсь в черные вязкие воспоминания.

14. Глава 13

Белла.

Мама с психом натягивает на меня розовое бальное платье. Оно мне жуть как не нравится, но маму это мало беспокоит. На моей фигуре, точнее на ее отсутствии, платье смотрится, словно чехол на танке, добавляя и так большой попе еще пару размеров.

Она начинает расчесывать мои длинные волосы, чтобы заплести французскую косу.

-Ай, больно, - говорю ей, когда она дергает мои запутавшиеся волосы расческой, выдирая небольшой клок.

-Следить надо за волосами, и расчесывать самой почаще, чтобы не запутывались, - бурчит мама. - И очки надень, - прямо рявкает в ухо.

-Они не красивые и уродуют меня, - нахмурившись говорю, точнее шепелявлю я. Мне недавно поставили брекеты, хотя никакой кривизны зубов я не видела, но мама, словно наказывая меня за что-то, настояла на их появление в моем рту.

Это сейчас я понимаю, что тогда у них с отцом уже был запущен процесс развода и мама срывала на мне свою злость, как на более слабом человеке.

Закончив с выплетанием косы, мама, не церемонясь, вставляет мне в волосы шпильки, украшенные розовыми розочками, больно царапая кожу.

Слезы обиды вот-вот и сорвутся с ресниц. Быстро натягиваю на нос очки, скрывая покрасневшие глаза.

-Вы готовы? – спрашивает зашедший в мою комнату отец.

-Да, - рявкает мама.

-Проходи, Белла, - он пропускает меня вперед. – Без концертов, всем не обязательно знать о наших разногласиях, - говорит отец, обращаясь уже к матери.

-Разногласиях? – истерически выкрикивает мама.

-Хватит, - рявкает он, - что-то не устраивает, оставайся дома. Скажу, что у тебя мигрень.

В машине едем молча.

Подъезжаем к какому-то дому. Я выхожу из машины и замираю. Хоть он и хорошо освещен, но больно уж мрачен. Почему-то у меня возникла ассоциация с замком Чудовища из моего любимого мультика про Белль. Родители успели подняться по ступенькам, а я все также стою на месте.

-Белла, поспеши, - зовет меня отец и я отмираю.

Внутри все обычно. Мебель - не живая, прислуга – исключительно люди, поэтому я немного расслабляюсь.

Мне здесь совсем не комфортно, потому что ни одна из компаний детей не воспринимает меня. Более взрослым детям я не интересна, мелкие бегают, играя чуть ли в салочки, помещение позволяет, а мои сверстники смотрят на меня, как на полоумную, хихикают и без стеснения обсуждают. Естественно, как не обсуждать здоровенную деваху, одетую в платье принцессы, которое одевают маленьким девочкам.

Единственным, кто сказал мне за сегодняшний вечер: «Привет», был Игнат, мой какой-то там юродный брат.

Ему уже восемнадцать, и он тусуется в компании таких же, бесспорно взрослых для меня людей. Их компания вызывает у меня восторг. Они модно одеты, красивые, а главное, могут делать все, что им пожелается. Игнат дружит с Антоном Красновым. Он классный. Красивый, улыбчивый… Все девочки прутся от него, мечтают, чтобы он обратил на них свое внимание. Я слышала их комментарии, а еще рассказы о его сексуальных похождениях. Машка Савицкая хвасталась подружкам, чисто по секрету, что у него большой… Только что, я так и не поняла.