– Ну да, я знаю. – Вильсон с удовольствием улыбнулся. – Что же, он новый сборник сдал в печать, пьесу, поэму? Что-нибудь политическое, в духе «Королевы Мэб»? Не дай бог! В стихах или прозе? Мне у него особенно нравится:

– Каково?

– Это «Летний вечер на кладбище» мне тоже нравится, даже очень. Но тут совсем другое дело.

– Так в стихах или прозе?

– В прозе. Но только, сдается мне, это не просто роман. Это… – Нокс замялся, подыскивая слова. – Это как будто бы крик о помощи, как будто автор узнал, что некий преступник совершил что-то страшное против Бога и человеческого общества, невозможное кощунство и теперь то ли просит, чтобы ему помогли это нечто уничтожить, то ли, наоборот, похваляется.

Я в издательстве скоро три года, там многие хорошо знают мистера Перси Шелли, и в описании главного героя с этим Перси много сходного. На меня, понятное дело, там никто внимания не обращает: мол, наборщик – набирай. Поэтому я много всего такого слышу.

– О чем роман? Можешь вкратце рассказать?

– Да так сразу всего и не перескажешь. – Нокс подергал бородавку над верхней губой. – Это история английского капитана Роберта Уолтона, который набирает команду в России, после чего отправляется с экспедицией к полярному кругу и при этом пишет письма своей сестре Маргарет. Так вот, этот капитан находит во льдах чуть живого человека, как оказывается, ученого, спасает его, и тот рассказывает свою историю. И вот тут самое зловещее… – Нокс отставил пустой стакан, на секунду бросив умоляющий взгляд в сторону дежурного и, ничего не добившись, со вздохом продолжил: – Молодой ученый создал в своей лаборатории некое существо. Для этого он, то есть ученый, выкапывал на кладбище мертвецов и затем сшивал отдельные их части. В общем, достаточно мерзкое дело, доложу я вам. – Нокс облизал пересохшие губы, и Вильсон был вынужден попросить принести еще чаю.

– Кража трупов, м-да… господа медикусы и студиозусы совсем обнаглели, ради своих занятий не гнушаются копаться на христианском кладбище и вытаскивать тела усопших из могил. Впрочем, мы же говорим о литературе, возможно, автор лично никогда трупов не крал, а просто слышал об этом.

– Но он описывает это дело достаточно убедительно, как он возится с мерзкой мертвечиной, вдыхая миазмы, как… – Агент извлек из внутреннего кармана тетрадь в кожаном переплете и прочитал: «Как рассказать об ужасных тех ночных бдениях, когда я рылся в могильной плесени или терзал живых тварей ради оживления мертвой материи?»

– Так значит, автор – студент-медик, анатом или цирюльник, купивший патент на врачебную деятельность? Тоже мне большое дело, всем нужно тренироваться. Впрочем, Шелли, насколько мне это известно, не врач.

– Не врач, но его друзья еще по Итону рассказывают, будто бы, приезжая в гости к Шелли во дворец Филд, принадлежащий его деду, эсквайру Биши Шелли, неоднократно посещали его лабораторию, где будущий поэт проводил химические опыты, а также опыты с электричеством, и этой… гальваникой! Сестрам же он рассказывал о том, будто бы изучает работы великих алхимиков и… об этом же говориться в романе: «С того дня естествознание, и особенно химия, в самом широком смысле слова, стало почти моим единственным занятием… Одним из предметов, особенно занимавших меня, было строение человеческого и любого живого организма». Заметили сходство? Но это еще не все. – Нокс невольно перешел на шепот, – у нас в типографии один малый, оказывается, в прошлом служил камердинером у соученика Шелли по Итону, потом его за пьянку выгнали с места, так вот, он говорил, что в этом самом Итоне была одна забавная традиция: если ученик собирался что-то сделать или если его заставали за чем-то и требовали объяснения, он должен был ответить, добавив в конце предложения: «с вашего разрешения», после чего покорно склонить голову. Например, «я отойду, с вашего разрешения», или «я спущусь в столовую, с вашего разрешения».