- Что? – он так и не убрал пальцев с ворота рубашки.

- Не успела поужинать. Пару бутербродов и…

- Кофе?

- Чай, - призналась она.  – С лимоном. Я на кофе уже смотреть не могу.

Паша разблокировал телефон. Вспомнил, что опустил Лауру. Да что он, сам пару бутербродов не сделает, что ли? Когда-то во времена студенческой юности, в общаге у него была репутация великого кулинара  -  потому что он лавровый лист в пельмени клал.

- Пятнадцать минут. И будет чай с бутербродами.

***

Бутерброды и чай Павел сделал и отнес. Получил рассеянное «спасибо» и ясно понял вдруг, что ему лучше сейчас Дубининой  не мешать. Вернулся на свой этаж. А там  осознал, что не уедет сегодня домой. Он должен быть здесь, в офисе. Именно здесь и сейчас, этой ночью, решается всё. Павел не отдавал себе отчет, что таких «всё» у него бывает по несколько штук за год. Но так уж Паша был устроен. Не мог иначе. Каждый проект – будто дело всей жизни, и проиграть нельзя.  Где-то он читал, что такова  жизненная парадигма победителей. Победителем Паша себя не считал. Но проигравшим быть точно не намерен.

В «крокодильей ферме» находился небольшой жилой блок. Пользовался им только Паша, хотя теоретически любой из состава топ-менеджеров компании мог остаться на ночь  в этом блоке. Но таковое служебное рвение во всей компании было присуще только генеральному директору. Аскетичная спальня, в которой шкаф, тумбочка и зачем-то огромная двуспальная  кровать. Небольшая гостиная – два кресла, журнальный столик, бар, телевизор на стене. И санузел.

Туда-то Паша и направился. Логикой предполагалось в таких апартаментах сделать удобный и функциональный душ, но вопреки логике предыдущим владельцем там была помещена ванная. Большая супер-навороченная джакузи. То, что Павлу сейчас и надо.

Он не спеша разделся. Поглядел на сброшенные вещи. Вздохнул – и пошел и развесил все на плечики в шкафу  в спальне. Нет никакого желания завтра утром тащиться домой и переодеваться. Значит, надо сохранить одежду в презентабельном виде.

А вот трусы и носки можно оставить валяться на полу. И ступить в теплую, почти горячую воду с колющими пузырьками.

Пристроился затылком на бортик, потянулся за телефоном. Надо предупредить Алёну.

Павел: Не жди,  домой не приеду, переночую в офисе. Очень много работы, ничего не успеваю.

Алена: Завел себе любовницу – имей смелость признаться.

Паша даже не вздохнул. Он не удивился. Ничему уже не удивляется.

Павел: Алён, ну какая любовница. Добиваю документы и ложусь спать. И ты ложись.

Алена: Одна? Кто-то обещал мне супружеский долг!

Павел: Завтра, ок?

Ответа он не дождался. Положил телефон на бортик, голову пристроил снова туда же. Взбил ногой воду.

Как так вышло, что он, здоровый тридцатитрехлетний мужик, при мысли о сексе, не испытывает ничего, кроме раздражения? Ранняя импотенция? Павел принял сидячее положение, посмотрел сквозь прозрачную пузырящуюся воду на свой пах. Да все как обычно там, вроде. Уже не встает по каждому поводу и без повода, как в двадцать, но биомеханика функционирует исправно. Только вот с мотивацией у нас проблемы. Сильнейшие. А ведь он женат на вполне привлекательной женщине. По крайней мере, так считает сама  Алёна, ее подруги и сколько-то там тысяч подписчиков в инстаграм. А то, что Паша с такой красоткой сексом заниматься не хочет – так это он импотент, факт.

Павел вздохнул и снова погрузился по плечи в воду. И тут зазвонил телефон.

- Павел Валерьевич?

- С утра был я.

- Оу… А вы еще в офисе?

- Да, – Паша поднес руку с часами к лицу. Ого, он тут уже полчаса мокнет.  – Что-то нужно?