На верность этого предположения указывал и корректирующий телепортацию дебафф, не так давно повешенный на Юрину тушку.

В потолке, в аккурат над кучей трупов, имелся деревянный люк. Под люком сидел вполне «живой» на вид мертвец. Именно он и спровоцировал торопливые поиски меча.

В этот момент, нарушив тишину, «король горы» обернулся в сторону попаданца и полным вселенской грусти голосом произнёс:

- Здравствуй, незнакомец.

Само собой сказано это было на языке монстров, однако, Юра немедленно догадался что перед ним «тот самый».

Изредка Система запихивала попаданцев с земли в тела монстров. Строго говоря, к подобным личностям просилось определение «грешник». Что, пожалуй, было слегка неверно. Правильнее было называть их «редкая мразь», у которой имелись определённые шансы на исправление. Или же возможность дорасти до звания «исключительная мразь». В рамках дозволенных Системой, конечно.

Не спеша отвечать, молодой человек принялся разглядывать странного мертвеца. Похожий на мумию исхудалый человек имел мертвенно-бледную серую кожу. Бледность указывала на то, что перед ним вовсе не оголодавший демон. Но важно сейчас было другое. Мертвец говорил и имел достаточно подвижное лицо. За исключением начальства Серой фракции, умением говорить обладали лишь кукольники и личи. При этом кукольники по комплекции напоминали людей, а вот личи выглядели именно такими мешками с костями.

- Вы, наверное, думаете, что я посажен сюда охранять сие презренное место от чужаков, - в свою очередь изучив Юру белёсыми глазами, заговорил мертвец. – Но это, уверяю вас, не так. По крайне мере, за те двести сорок дней которые я здесь сижу, никто посторонний здесь не появлялся. Да и появляться ему здесь особого смысла нет, ведь из данного места невозможно выбраться. Именно по причине его естественной изоляции, меня и определили сюда в качестве узника. Так сказать, сидеть и рассуждать о бренности бытия.

В последнее время Юра начал наблюдать за собой вспышки многопоточности мышления. Явление редкое и возникающее исключительно в кризисные моменты.

И сейчас в голове молодого человека наперегонки бежали три поезда. Первый мыслепоток предлагал мертвеца убить, ибо это правильно и дальновидно по целому ряду причин. Второй мыслепоток просчитывал глубину жопы, в которую он угодил.

Прикинув, что он, очень возможно, сумел поставить планетарный рекорд по пробитию дна, мозг советовал с убийством болтливой нежити не спешить и первым делом вытянуть из неё максимум информации.

Третий мыслепоток, самый энергоёмкий, самоотверженно искал выход. Но не из сложившейся ситуации, а как бы избавиться от заполняющей пещеру невыносимой вони.

И тут попаданца озарило. Озарение это было почти шизофреническим, так как одновременно в его голову пришли сразу три важные и своевременные мысли.

- Помолчи пожалуйста, - указав на мертвеца кончиком меча, максимально культурно попросил Юра.

- Умолкаю, умолкаю, - покорно замахал руками мертвец.

Следуя сделанным выводам, Юра первым делом ощупал закреплённый на поясе футляр, предназначенный для важных расходников. Так и есть, ЖОПА. Все четыре кармашка оказались пусты. «Разящая святость», «Призыв медведя-шатуна» как и «Коррозия металла» — всё это бесследно пропало из отделений.

Расходники, которые использовал Юра-копия, исчезали и у Юры-оригинала. И жест, которым приманка указала на четвертый кармашек, был вовсе не намёком на то, что неоднозначные предметы не копируются. То было вполне ясное заявление «Я не буду его использовать».

Но гранаты хаоса, они же дублировались?