– А-а… А почему он «недоумок»? Ты же сама говорила, что он – самый замечательный?

– Недоумок! Конечно, недоумок! – неожиданно даже для самой себя вспылила Лиза. – И вовсе он не красивый, и не замечательный, и вообще, я совсем, ни чуточки в него не влюбилась. Это просто моя лирическая героиня. А не я! – и она выскочила из кухни.

Это было первое её стихотворение «про любовь».

До этого были совсем другие стихи.

Его она написала летом, ещё в Пряже. А ещё два дня назад – вот такое:

Лиза не знала, хорошие у неё стихи или нет, а вот Лене они нравились. Больше Лиза их никому и не показывала. Потому что ужасно стеснялась того, что ей нравится сочинять. А Давыдова никогда её не ругала, всегда хвалила. Если же и критиковала её творения, то всегда по делу – говорила конкретно, что и где лучше подправить. А главное, она понимала, что для подружки это важно, и поддерживала её в желании писать, за что Лиза ей была очень благодарна.

– Людей надо хвалить. Тогда они становятся хорошими. А если их постоянно ругать? то они и становятся плохими. Всё очень просто, – как-то сказала Лена.

Лиза с этим была абсолютно согласна, поэтому всегда смело показывала свои стихи подруге. Но до этого она никогда не писала про любовь. Потому что просто ни в кого не влюблялась. А показывать кому-то стихи про любовь – даже лучшей подруге! – оказалось совсем не так просто, как про сгоревший дом или про осень.

Лиза и сама не поняла, с чего она вдруг вспылила и почему вдруг убежала из кухни, даже не допив чай. В последнее время с ней вообще творилось что-то странное. Иногда Лиза могла прямо-таки выйти из себя и начать кричать, ругаться, топать ногами, могла «сказать всё» и уйти, хлопнув дверью. Ленкина мама, тётя Зоя, говорила, что это у неё скоро пройдёт, когда закончится подростковый возраст. Ленка тоже уверяла подругу, что с годами та станет гармонично развитой личностью, которую ни за что нельзя будет вывести из себя. А пока ей, наверное, просто приходилось страдать от неожиданно проявлявшегося темперамента подруги.

Да и Лизе иногда приходилось страдать из-за Лены. Ведь Давыдова со всеми своими рыцарями и драконами жила совсем не в этом мире. В любой момент она могла отрешиться от действительности и вообще перестать замечать что-либо вокруг. Ей, казалось, вдруг становилось наплевать на людей. Включая и её лучшую подругу. Лиза могла биться в истерике, рыдать, бить посуду, мылить верёвку – Лена оставалась равнодушной. Просто ничего не замечала. И тогда Лиза чувствовала себя брошенной и не нужной. В Пряже это было не так страшно, потому что дома всегда были мама и старшая сестра Галя. А потом Галя вдруг неожиданно собралась замуж и уехала из посёлка. А теперь вот и она, Лиза, оказалась далеко от мамы – с Леной, которая постоянно уходила в какие-то свои мечты.