Откинувшись назад, Дисмарум провел рукой по ране Рокингема, края которой соединились, и она исчезла. Он приставил палец ко лбу мертвого проводника и произнес единственное слово:

– Встань!

Труп вздрогнул, по телу побежали судороги. Дисмарум прислушался, слабый вдох сорвался с холодных губ Рокингема. Через несколько мгновений послышался второй булькающий звук, за ним третий.

Дисмарум тяжело поднялся, опираясь на крепко зажатый в руке посох. На поле неподалеку печально замычала корова. Он молча стоял, наблюдая, как Рокингем, задыхаясь и натужно кашляя, возвращается в этот мир.

Откашлявшись, солдат сел, поднес дрожащую руку к животу и натянул разорванную рубашку на обнажившееся тело.

– Ч… что произошло?

– Ты снова потерял сознание, – ответил Дисмарум, глядя на далекий, окутанный тенями дом.

Рокингем зажмурился и потер лоб.

– Опять? – пробормотал он, встал на колени, а затем медленно поднялся на ноги, ухватившись за ствол дерева, чтобы сохранить равновесие. – Сколько времени я был без сознания?

– Достаточно долго. След уже начал остывать. – Дисмарум показал пальцем в сторону дома. – Идем.

Старый маг пошел прочь, со стуком опуская на землю свой посох с каждым новым шагом. Заклинание отняло у него почти все силы, и старик едва держался на ногах. Рокингем остался стоять, опираясь о дерево.

– Ночь подходит к концу, старик, – крикнул он вслед. – Может быть, нам лучше вернуться в город, а за девкой придем завтра? Или хотя бы давай поедем верхом, лошади недалеко…

Дисмарум повернул к Рокингему лицо, скрытое капюшоном.

– Сейчас! – прошипел он. – К рассвету она должна быть связана и подстрижена. Господин дал четкие указания. Мы должны успеть все сделать до рассвета.

– Это ты так говоришь.

Рокингем нехотя оторвался от дерева. Спотыкаясь, он двинулся за прорицателем, который шел по следу молграти. Солдат продолжал возмущаться:

– Ты начитался глупостей, написанных безумцами. Ведьмы существуют только в сказках, ими пугают детей. А на этой ферме мы найдем лишь напуганную девчонку с грубыми мозолистыми руками от беспрерывной работы в поле. А я из-за этой дурацкой погони вынужден оставаться без сна.

Дисмарум остановился и упер посох в землю.

– Ты лишишься гораздо больше, чем сна, если мы упустим ее. Ты ведь уже был в темницах господина и знаешь, как он наказывает тех, кто подводит его.

Прорицатель испытал мимолетное удовлетворение, увидев, как Рокингема передернуло от этих слов. Дисмарум знал, что солдат побывал в подземных казематах Блэкхолла и видел истерзанные останки тех, кто когда-то ходил по земле и наслаждался теплом солнца. Теперь болтливый спутник шел за ним молча.

Прорицатель был доволен. Он мог бы оставить труп Рокингема коченеть в холодном саду, но, кроме того, что он был вместилищем молграти, солдат обладал и другими полезными качествами. В Блэкхолле господин положил его на кровавый алтарь, располосовал тело и наделил самыми темными из своих возможностей. Дисмарум не забыл, как той ночью Рокингем дико кричал, как от невыносимой боли у него кровоточили глаза, как сломалась его спина, когда он извивался на окровавленном камне. После этого господин собрал его части воедино, а потом заставил болвана все забыть. Превратившись в инструмент хозяина, Рокингем был передан Дисмаруму для помощи в наблюдении за долиной.

Старик искоса посмотрел на солдата и вспомнил один, особенно отвратительный ритуал, который был совершен в полночь во время обращения Рокингема, – с убийством новорожденного ребенка. Кровь младенца оросила алтарь и открытое, бьющееся сердце Рокингема. Он вспомнил, какой силой в тот момент был наделен проводник – такой темной и страшной, что от одной мысли о ней магу стало не по себе.