Кира, снова покраснев, ошеломленно кивнула, не веря, что дед заговорил о подобном, а Настоятель неожиданно выдал:

– Скажи, а как ты относишься к тин Хорвейгу?

– Дед, – охотница даже забылась. – Это только слухи!

3. Глава 2

1.

– Может, довольно? – Кира остановилась посреди зала, и доморощенные музыканты опустили инструменты, замерев в нерешительности.

– Как скажешь, – Пасита тин Хорвейг, продолжая удерживать её руку, подошёл ближе. – У тебя сносно получается, особенно если я буду вести, – он криво усмехнулся.

Кира устало вздохнула и, отняв пальцы у Защитника, отошла в сторону, наблюдая краем глаза, как замерли в предвкушении курсанты. На их лицах читался сдержанный азарт с затаённым ожиданием вперемешку. Не утерпев, охотница спросила:

– Какие ставки?

– Три к одному, – нестройным хором отозвались те, даже не думая отрицать подозрения.

– И как это называется? – наклонив голову, Кира со злым весельем повернулась к Пасите.

– Я ни при чём! – Защитник поднял руки, а затем, чуть скривившись, предложил: – Слушай, давай по-быстрому ещё разок и разойдёмся. Меня уже ждут.

Кира и сама не поняла, что именно в этой фразе ей не понравилось. То ли поспешность, с которой Пасита покидал её после занятий. То ли тон, каким он это произнёс.

«Мне стоило бы порадоваться, что интерес тин Хорвейга угас...»

Охотнице вспомнилось, как три седмицы назад она впервые переступила порог огромного сводчатого зала танцев, располагавшегося во дворце для приёмов на Центральной площади: «Не подозревала даже, что в Ордене такой имеется!»

Навстречу из полумрака, привычно ухмыляясь, вышел Пасита тин Хорвейг, и охотница едва не пустилась в позорное бегство, не желая оставаться с Защитником наедине. Случилось это вечером того же дня, когда Настоятель завёл памятный разговор о чувствах: «Хорошо удержалась, не то смеху бы было!»

К счастью, Кира вовремя разглядела, что, кроме них, здесь присутствовали ещё шестеро курсантов, и каждый держал в руках по инструменту. Ни на одном занятии они с Паситой не оставались вдвоём: «Интересно, он что-то понял, или попросту следует приказу деда? Какова бы ни была причина, это не похоже на тин Хорвейга...»

Если сначала Кира считала, что ловко избегает внимания Защитника, то сейчас вдруг осознала: «Дело в нём самом. Это с ним что-то не так. А ещё стоит быть честной и признаться, теперь мне будто бы чего-то не хватает…» – охотница с горечью отметила, что испытала не что иное, как укол глупой ревности, невольно позавидовав той, которая сможет себе позволить принять частичку огня Защитника.

Танцевать совсем расхотелось, а возникшее было веселье от того, что раскусила парней, вмиг угасло.

– Ну так что? – поторопил Пасита. – Продолжаем или расходимся?

– Все светские танцы такие унылые? – вместо ответа спросила Кира. – В них нет ни жизни, ни огня… – говоря это, она непроизвольно сделала несколько шагов навстречу, пытливо вглядываясь в лицо Защитника. – То ли дело тогда на празднике, – тень улыбки коснулась губ. – Я не смогу забыть, как ты управлялся с бревном. Никогда раньше подобного не видела, и… это было потрясающе! А теперь мы напоминаем кукол на верёвочках. Знаешь, таких, что показывают в ярмарочных балаганах? – охотница состроила постное лицо и, выполнив пару нарочито дурацких движений, отвернулась к ряду огромных, от пола до потолка, окон. – Неужто такое, и правда, танцуют во дворце на праздниках? Если так, то я еще меньше хочу попасть на этот самый маскарад…

– Понимаешь, Кира, – вздохнул тин Хорвейг, и его слова звучали тихо и ровно, так, что разместившиеся у стены курсанты задержали дыхание, прислушиваясь к каждому. – Огонь и жизнь заключены в самом танцоре. Хочешь покажу?