Курсант поднял глаза к небу, давненько ему не приходилось объясняться с женщиной. Он беспомощно оглянулся. Пасита ехал, наклонив голову, будто происходящее его не интересует. Нааррон, наоборот, глазел по сторонам, старательно избегая встречаться с ним взглядом. Крэг решил сказать все как есть, и прибавил ходу. Вновь поравнявшись с Кирой, выпалил:

– Во всём виновата сила.

Охотница, пристально на него взглянув, вдруг расхохоталась так, что лошадь всхрапнуть от неожиданности.

– Ну да, у вас всегда сила всему причиной. Как удобно!

Охотницу захлестнула обида. Не на Крэга. На Защитников вообще. На отца и деда с их скрытностью, которые, так или иначе, бросили её на произвол судьбы. На эту самую силу, о которой она не просила. На то, что волей-неволей придётся покинуть родные края. Но объяснять ничего не хотелось, и Кира свернула с дороги на тропинку по обе стороны которой возвышались сугробы.

Взобравшись по склону, тропа нырнула под сень деревьев. Мрачные издали сосны расступились, приглашая в светлый, пронизанный солнечными лучами чертог. Пахло смолой и хвоей. Наверху у самых маковок тренькали, стайками перепархивая с места на место, зеленогрудые синицы. Друг за другом по рыжему стволу пробежали серо-голубые поползни. Мелькнул огненный беличий хвост, вызвав непроизвольную улыбку. «Как же хорошо!» В лесу Кира всегда чувствовала себя своей, даже дышалось легче. Она будто становилась настоящей. Становилась самой собой.

Как только все собрались на утоптанной площадке, Пасита взял быка за рога, и стало не до разговоров. Похоже, прогулка взбодрила Защитника и настроила на рабочий лад. Он гонял всех до седьмого пота, подтрунивал над Наарроном, обстоятельно объяснял Кире её ошибки, да время от времени сходился в показательных поединках с Крэгом.

Когда тренировка закончилась, Защитники приступили к медитации, от которой охотница наотрез отказалась: «А ну как снова в Излом занесёт? Пока Матрена своё зелье не приготовит, ни-ни! И пусть Пасита хоть треснет».

Нааррон давно выдохся и теперь отдыхал неспешно шатаясь между деревьев и что-то выискивая у самых корней. Она хотела было к нему присоединиться, как у самой кромки леса её нагнал Крэг. Брови нахмурены, золотистые глаза светятся решимостью. Кажется таким серьёзным она его ещё не видела. Он даже выглядел старше, и охотница впервые задумалась, а сколько же ему зим?

«Точно больше, чем Нааррону и мне, но меньше, чем Пасите».

Опередив Защитника на мгновение, будто нехотя бросила:

– Говори. И постарайся, чтобы я тебе поверила.

– Кира, ты как-то на нас действуешь. Ничего подобного раньше… Сама понимаешь, в Ордене нет женщин...

– Так вот почему вы ни юбки не пропускаете? – не удержалась и поддела его охотница, но внезапно смутилась от собственной несправедливости. – Ладно, продолжай – буркнула она.

– Ты же поняла, про что я. Твоя сила уникальна. Мы всего лишь простые Защитники, а не премудрые Хранители Знаний, но в этом уверены. Рядом с тобой наша мощь растёт слишком быстро и мы теряем над ней власть. Управление силой – это целая наука, тебе ещё предстоит узнать, как это непросто. Приходится часто медитировать и постоянно принимать особые меры.

– Я знаю про потоки и схемы. Пасита уже многое мне рассказал.

Крэг одобрительно кивнул.

– Знаешь, Тин Хорвейгу особенно хреново приходится, – при этих словах Кира непроизвольно повернула голову и посмотрела на Паситу. Тот все ещё сидел в позе «цветущего лотоса», но его глаза были открыты, и смотрели исподлобья. Рот скривился в угрожающей улыбке, когда их взгляды встретились. Крэг тем временем продолжал: –