— Нет.

— И он готов был жениться на вас, не увидев ни разу? Вы могли бы заподозрить неладное.

— Он говорил, что внешность — не главное. Что он хочет найти друга в будущей жене. Что ему нужна женщина со свободным духом, а здешние дамы полны суеверий. А с поместьем Олдброков связана какая-то ужасная история, которая их отпугивает. Я так поняла, кого-то из прежних владельцев жестоко убили. Мне было неловко расспрашивать миссис Олдброк. Это правда или выдумки? Такая история есть?

— Да, — помрачнел инспектор. — История гибели Максимилиана Олдброка.

***

Мистер Ррр настоял на том, чтобы проводить ее до поместья, и Джейн, заинтригованная его обещанием рассказать об Олдброках, не стала возражать. Дорога вывела их из города и потянулась вдоль ферм, откуда пахнуло шерстью и навозом.

— Вы ведь не здешний, — заметила Джейн.

— Как вы догадались?

Лаконичный, но безупречный покрой его костюма, манеры, поведение — в инспекторе был лоск того рода, который не бросается в глаза.

— Поняла по тому, как вы морщите свой идеально прямой нос, — сказала она. — Не похоже, чтобы запах ферм был вам привычен.

— Я из Лондона, — улыбнулся он. — В некоторых районах там воняет куда хуже.

— И что вы здесь делаете? Дайте угадаю, вас сослали за какую-то провинность.

— Мимо, мисс Уокер. Мой послужной список так же безупречен, как и профиль.

— Тогда… вас направили сюда, чтобы раскрыть какое-то особенно запутанное дело. Вот хоть смерть Максимилиана Олдброка, о которой вы обещали рассказать.

— Боюсь, снова в молоко. Это дело минувших дней давно пылится в архиве.

— Что тогда заставило вас приехать в милый Вуденкерс?

— Писем мне никто не слал, если вы об этом, — усмехнулся он. — Скажем так, меня вынудили уехать.

— Значит, вот где корни вашей версии о том, что меня выставили из Америки! Это проекция ваших собственных комплексов.

— У меня нет комплексов, мисс Уокер.

— Мы же партнеры, инспектор, нехорошо требовать от меня откровенности, а после замыкаться в себе, — не отставала Джейн. — К тому же вы полностью игнорируете еще одну версию.

— Это какую?

— Дело не во мне, а в вас, — многозначительно произнесла она. — Кто-то выбрал именно ваше фото. Почему?

— Потому что я… Как бы так выразиться, чтобы не показаться нескромным… Обычно нравлюсь женщинам?

— Вас совершенно разбаловала провинция, — упрекнула его Джейн. — Нет, ответ кроется в вашем прошлом.

— Я кому-то так сильно насолил, что он решил натравить на меня американку с зонтом? Какой изощренный способ мести! Нет, настолько безжалостных врагов я не нажил.

— Ладно, не хотите говорить — ваше дело. Но мы еще вернемся к этой теме, — уверила его Джейн. — Так что же случилось в поместье?

Мистер Рейнфорд начал свой рассказ сухо и безэмоционально, словно читая сводки уголовной хроники: найден на рассвете матерью, многочисленные рваные раны. Вероятно, он не желал напугать Джейн яркими подробностями, но ее воображение живо дорисовывало детали картины: почерневшая от крови трава, первые лучи солнца заливают мертвенно-бледное лицо, плач миссис Олдброк словно волчий вой несется над холмами…

— Значит, Максимилиана Олдброка загрызли волки на его же землях, — ужаснулась она. — Слава богу, я не стала расспрашивать об этом Сильвию. Бедная женщина.

— Волки, — подтвердил мистер Рейнфорд. — Бич этих мест. Если вы зайдете к преподобному Габриэлю, то в левом углу церкви можете увидеть приметную фреску: святой Эдвард, поражающий волка копьем. Они возвращаются сюда снова и снова, точно их что-то манит в наших холмах.

— Может быть, овцы? — предположила Джейн. — А что тот волк, которого вы подстрелили? Действительно был таким огромным?