Суан оценивающе смотрела на Лиане еще несколько мгновений:

– Это не причина. Не вся причина. Тогда в чем же дело?

Швырнув в шкатулку маленькую щеточку, Лиане вскинула на Суан горящий взор:

– Причина нужна? Так я не знаю! Знаю только, что в моей жизни нужно чем-то заменить... то, чего больше нет. Ты сама мне твердила: в этом единственная надежда выжить. Для меня месть не так значима. Я понимаю, тебе она необходима, и ты, наверное, права, но помоги мне Свет, и мести, и общего дела мне недостанет! Я не могу заставить себя всецело отдаться этому. Наверное, для меня все слишком поздно. С тобой я останусь, но этого для меня мало.

Гнев отступал, пока она закупоривала пузырьки и фиалы, убирала их в шкатулку, хотя в движениях ее было больше резкости и силы, чем требуется. От Лиане исходил слабый, еле уловимый аромат роз.

– Я знаю, флиртом, заигрыванием пустоты в душе не заполнить, но чем-то надо убить праздные минуты. Может, стать той, кем я рождена, для меня будет достаточно. Просто не знаю. Мысль эта не нова – мне всегда хотелось походить на мою мать и тетушек. Уже взрослой я порой мечтала об этом. – Грусть набежала на лицо Лиане, и последние вещицы она уложила в ларчик с большей аккуратностью. – Я, похоже, все время представляла себе, что притворяюсь кем-то другим. Так и носила маску, пока она не стала второй натурой. Нужно было делать непростую работу, куда важнее, чем торговля. А ко времени, когда я поняла, что есть иной путь, которым я тем не менее могла идти, маска так крепко пристала к лицу, что не отдерешь. Ладно, теперь с этим кончено, и маска спадает. Неделю назад я даже подумывала, не начать ли практиковаться на Логайне. Но опыта у меня кот наплакал, а он, по-моему, из тех, кто слышит в твоих словах больше обещаний, чем ты намерена предложить, и такие, как он, сразу требуют их исполнения. – На губах Лиане вдруг появилась легкая улыбка. – Матушка всегда говаривала: если дело дошло до этого, значит, ты крупно просчиталась. А коли отступать уже некуда, есть два варианта: либо плюнуть на всякое достоинство и дать деру, либо платить и считать случившееся уроком для себя. – Улыбка стала совсем шаловливой. – А тетушка Рисара говорила: плати и получай удовольствие.

Мин лишь головой покачала. Послушаешь и решишь, что Лиане подменили. Совсем другая женщина! Так говорить о... Девушка не верила своим ушам. Кстати, вид у Лиане и вправду изменился. Она немало повозилась со щеточками и пуховками, а на лице ее Мин не видела и намека на румяна или пудру. Однако губы Лиане казались полнее, скулы – выше, глаза – больше. Она и без того была миловидной, а теперь стала красивее раз в пять.

Правда, Суан еще не закончила.

– А если этот сельский лорд окажется вроде Логайна? – негромко спросила она. – Что тогда?

Лиане, сидевшая на коленях, напряглась всем телом, тяжело сглотнула, но ответила абсолютно спокойным голосом:

– А что бы вы сделали тогда?

Никто не моргнул; повисла напряженная тишина.

Ответить Суан не дали. Но если она и хотела ответить, то Мин многое бы отдала, чтобы услышать ее ответ. За дверью загремела цепь, брякнул замок.

Суан и Лиане медленно поднялись, спокойно собирая седельные сумы, но Мин вскочила одним прыжком, жалея, что с ней нет ее доброго поясного ножа. Что за глупость, подумала она. От ножа бед было бы еще больше. Я же не какой-то там герой из сказаний. Даже если я брошусь на стражника...

Дверь открылась, и в проеме вырос мужчина, облаченный поверх рубахи в длинный кожаный жилет. Да-а, на такого молодой женщине не напасть, даже с ножом. А то и с топором. Он был широк и плотен. Немногие оставшиеся на голове волосы были седы, но выглядел мужчина крепким, как старый дубовый пень.