- Сейчас, сейчас, - отозвался стоявший шагах в двадцати от автомобиля на грунтовой дороге, по которой они приехали, одетый в теплую куртку пожилой мужчина.

Был он выше среднего роста, немного полноват, с короткими седыми волосами. Этими волосами он и тряс, а из образовавшегося вокруг него в радиусе нескольких метров тумана по этой причине сыпались градины. Мужчина как-то неестественно махал руками и пытался перенаправить ледяные осколки в сторону леса, но не получалось. Вместо этого туман закручивался вихрем на дороге, и градины обрушивались на ни в чем не повинный внедорожник. В конце концов, мужчине надоело, и он опустил руки. Туман сразу же рассеялся, и над машиной появилось вечернее солнце, высушивая на нагревшейся крыше растаявшие градины.

Пожилой мужчина снял куртку, открыл дверь со стороны пассажирского сиденья, залез в машину и кинул мокрую куртку назад.

- Викентий Палыч! – возмутился водитель. – Сейчас там все промокнет, а вы потом меня ругать будете, - выбежал из авто, вытащил куртку и закинул ее в багажник. Вернулся, недовольно пыхтя. – Лучше бы в траву бросили.

- Да черт с ней, с машиной, - отмахнулся от него пожилой, задумчиво глядя на дорогу. – Не пойму я, Андрей, почему туман не двигается. А по книге деда должен.

- А мне кажется, и так хорошо, - пожал плечами водитель, протер лицо еще раз и кинул платок в бардачок. – В тот раз вы здорово народ напугали. Они вам и деньги, и антиквариат вернули.

- Как же по-другому? С этими проходимцами иначе нельзя, - отозвался Викентий Палыч. – Раньше их мой племянник наказывал, а теперь мне самому приходится. И я не против. Эта сила в моих руках, в моем теле… Ого-го! – он посмотрел на свои руки и, сжав кулаки, потряс ими перед собой. – Эта сила славянского бога бурь Посвиста меня будоражит, я и чувствую с ней свое могущество.

- Да, я заметил, - заводя машину, пробормотал Андрей, глядя, каким напыщенным и надменным стал его работодатель, у которого он служил уже несколько лет начальником службы безопасности.

Хотя и раньше надменность, как и чувство собственного превосходства, в хозяине проскальзывали. Но это было не так заметно, ведь тот был всего лишь профессором исторической кафедры в Казанском университете. И даже не сильно заметно тогда, когда Викентий Палыч разбогател, приторговывая на черном рынке антиквариатом, найденным студентами университета на археологических раскопках и проходившим мимо исторических музеев. Гипертрофированная надменность стала заметна после смерти племянника хозяина.

Случилось это весной в соседнем городишке. И хотя официальным диагнозом гибели сорокалетнего здорового мужика был инфаркт, Андрей сильно в этом сомневался. И пытался предложить хозяину провести собственное расследование, но заниматься им не стал. Во-первых, хозяин просто напросто приказал не соваться туда, куда не следует. А во-вторых – оно ему надо? Но вопросы к смерти Иллариона остались.

А теперь еще и появившийся неизвестно откуда дар, как называл свою способность управлять туманом и градом Викентий. Именно этот дар заметно изменил характер хозяина, который после его обретения ничего и никого не боялся. Кроме одного. Вернее одной. Девчонки по имени Анна-Мария из соседнего городишки, где умер племянник.

- Чего стоим? – спросил Викентий Палыч. – Поехали. Мне еще сегодня новые находки разбирать. Навезли кучу хлама с правобережья Волги, а мне описывай и оформляй.

- А еще себе в карман складывай, - хохотнул Андрей, но тут же поперхнулся под тяжелым взглядом хозяина, замолчал, включил первую скорость и стал разворачиваться, чтобы ехать в обратную сторону.