Горло сжалось, что стало трудно дышать. Я боялась расплакаться, а потому лишь пробормотала «Извините» и выскочила из аудитории.

Понимая, что терять больше нечего, я побежала вниз на первый этаж к комнате связи. Вручила дежурной целых семь талонов, которые накопила за семестр, и попросила вызвать маму.

У нас в деревне был дом, где стояло одно для всех зеркало связи. За него отвечала бабка Тильза. Она принимала вызовы, а потом посылала одного из своих внуков за нужным человеком. Но ведь его еще надо найти. Я так и представила, как мама возилась в огороде, а ее отвлекали.

– Сейчас придет она, – успокаивала меня Тильза. – Я ее утром видела. А ты как, Одри? Как учебная жизнь?

– Да все потихоньку, – уклончиво отвечала я. Признаться, что меня скоро отчислят, было стыдно. Хотя вряд ли это надолго останется тайной.

– О, вот и она. – Лицо бабки исчезло, и вместо нее в зеркале появилась мама.

– Что-то случилось? – спросила она прямо.

– Привет, мам. – Я глубоко вдохнула и замерла, не зная, как начать.

– У тебя все в порядке? Ты не заболела?

– Нет, все хорошо, но я…

Между нами повисла пауза, и мама недовольно сдвинула брови.

– Одри, мне нужно идти. У тебя что-то срочное? Если нет, то давай поговорим на выходных.

Эх, была не была.

– Мам, мне нужны деньги, – выпалила я. – На обучение.

– Одри…

– Я все верну, клянусь. Буду по ночам работать. В две смены, если надо. Академия закрывает мою программу, но я должна доучиться.

Мама покачала головой.

– И как ты себе это представляешь? Кто согласится дать нам такие деньги? Речь ведь не про один семестр, я правильно понимаю? Тебе еще сколько учиться? Три года? Четыре?

– Но я все верну.

– Одри, это невозможно, – резко оборвала меня мама. – Ты с самого начала знала, на что шла. И я тебя предупреждала…

– А если попросить мистера Берга? – Это был старейшина нашей деревни.

Мама вздохнула.

– Он потребует гарантий. Ты готова выйти замуж за Гарольда? При условии, конечно, что он все еще этого хочет…

С сыном мистера Берга у нас были сложные отношения. До моего поступления в академию он вроде как за мной ухаживал. Я думала, уеду учиться, и не придется с ним связываться. Гарольд был маленького роста с круглым носом и бегающими глазами. Пахло от него чем-то кислым, и даже рядом стоять было неприятно. Если я соглашусь на брак, это будет не лучше предложения мистера Коллинза. Хотя нет, отношения с проректором, по крайней мере, не на всю жизнь…

– Молчишь? – мама качнула головой. – Ну вот и подумай. Других вариантов у меня для тебя нет.

Повелитель демонов спал под толщей льда не первую сотню лет. Иногда он видел сны – бледное подобие его прежней жизни. В них не было ничего яркого и живого, лишь серые силуэты и далекие полузабытые голоса.

Временами Аризель слышал демонов, взывавших к нему в молитве. Они приносили ему души живых существ. Чаще животных, коих в горах водилось не так уж много, и еще реже – человеческие. Удивительный деликатес, наполнявший Аризеля крупицами магии и позволявший хоть на мгновение осознать себя. Осознать, где он, вспомнить, что с ним сделали, и подумать о мести.

Придет день, может, не в ближайшую сотню лет, но придет, когда Аризель сбросит ледяные оковы. Он пробудится и вернется в мир людей. Отомстит заточившим его магам, а потом доберется и до богов. Обязательно доберется.

Мысли о неизбежности мести баюкали Аризеля, и он снова засыпал. Последний его сон длился уже больше года. Демоны собирали для повелителя души, но ничто не пробуждало его. И потому особенно удивились, когда ледяная глыба, в которой был заточен Аризель, вдруг пошла трещинами.