Брюнет прищурился, что-то произнес, странно махнул руками, и в меня полетел огненный шар размером с теннисный мяч. Время словно замедлилось. Маленький шарик трещал, гудел, раздувался в размерах и очень скоро достиг размера волейбольного мяча. Как пораженная я стояла и смотрела, как в меня летит сгусток огня.

— Ложись, дура!

Чей-то окрик словно схлопнул время. Реальность ускорилась. Я резко упала на землю. Быстро перекатилась в сторону. Подскочила и, больше не оглядываясь, рванула к выходу. Сзади послышался нарастающий гул, а следом треск. Даже не оборачиваясь, я знала, в меня полетел очередной огненный сгусток. Не сбавляя темпа, я резко ушла в сторону, а на том месте, где ещё недавно было моя нога в землю врезался шар, взорвавшись цветком огненного смерча. Меня это впечатлило, и я ускорилась, мчась к воротам и не забывая петлять как заяц. А сзади по моим следам били огненные шары.

Прыгая по дорожке, как бешеный сайгак, я выбежала из ворот госпиталя и чуть не сбила с ног стражника. Служитель правопорядка спешил в госпиталь и не переставал свистеть. Нашего столкновения в воротах удалось избежать чудом, а ещё благодаря быстрой реакции стражника. Но секундное промедление чуть не стоило мне жизни, над моей головой в колонну ворот врезался очередной огненный шар. От взрыва в разные стороны брызнули каменные осколки.

Испуганно ойкнув, я рванула через улицу прямо наперерез каретам, оставляя за собой шлейф испуганных женских вскриков, истошное лошадиное ржание и отборную ругань возничих. Очень быстро к этой какофонии звуков добавилось громкое бибиканье клаксонов единичных автомобилей. На фоне этого шума свисток стражника терялся и слабел, удаляясь.

«Ну хоть меня этот чокнутый не будет догонять», — подумала я, добежав до конца улицы, и всё же обернулась.

Я стояла на противоположной стороне широкой улицы, достаточно далеко, но со своего места хорошо все видела. Возле ворот госпиталя росла толпа зевак. Люди все прибывали и прибывали. Очень скоро я услышала грохот и из-за поворота выехала прямоугольная карета с зарешетчатыми окнами. Возничий, облаченный в темно-синюю форму, уверенно управлял огромным черным конем, кажется, таких называют тяжеловозами. Животное направилось в самую гущу людей, заставляя толпу расступиться. Карета подъехала к самым воротам и остановилась. С козел транспорта спрыгнуло двое стражников и побежали внутрь. Спустя пять минут я наблюдала, как из ворот под конвоем вывели отвратительно спокойного брюнета.

Прежде чем сесть в местную каталажку, мужчина обернулся и посмотрел сквозь толпу в мою сторону. Словно видел меня или чувствовал. Я знала, что увидеть меня брюнет не сможет, но от испуга всё равно присела.

«Хорошо, что этого ненормального арестовали», — я порадовалась и эмоционально пожелала получить ему на орехи от местных стражей порядка.

Каталажка уехала. Люди стали разбредаться. Я же, переведя дыхание, стала осматриваться. Вокруг меня был невероятной красоты город. Величественный, помпезный. Поражающий до глубины от одного взгляда. Он завораживал, покорял с первого взгляда.

— Ва-а-ау! — только и смогла произнести я пораженная видами.

23. ГЛАВА 18

Кира

Когда-то, ещё будучи студенткой, я поехала в недельное турне по Европе. Помню, как я была восхищена великолепием и блеском Вены — городом королей, средоточием изысканной роскоши и стиля.

Потом я влюбилась в волшебное очарование Праги — города тайн, невидимой магии и чуда. Когда наша экскурсия прибыла в Будапешт, то этот город покорил меня величием и загадочной сдержанностью. Потом, долгие годы, я вспоминала ту поездку и свои ощущения от соприкосновения с историей.