А ещё: кое-что о Таиланде, фридайвинге и эротических мечтах юных девушек.

Оля на звонки не отвечала.

Крылов подумал, что жить, как в водевиле, когда от одной любви, ты легко бежишь ко второй, а потом к третьей, напевая развесёлые куплеты, у него получается плохо. Он открыл Свою Любимую Книгу, ткнул наугад пальцем в первое попавшееся на глаза слово и прочитал громко, внушительно, с выражением:

– Не навязывайся. Мир огромен – в нём непременно есть человек, который будет счастлив от твоего взгляда и улыбки.

Он набрал лучшего друга Мишку, прозванного Цыганом ещё в институте за буйные кудри и вечную белозубую улыбку, и стал ему жаловаться на жизнь.

– К телефону она не подходит. Сама не звонит. И я не знаю почему, – рассказывал Крылов про Олю, разумеется, а не про жизнь, потому что жизни по телефонам не разговаривают.

– Тебе надо было тогда выбрать Настю, – с интонациями знатока ответил ему Цыган. – Они же обе хорошенькие.

– Мне больше Оля понравилась, – сказал Крылов горестно и добавил: – Нет, что-то не везёт мне, Мишка, с девчонками.

– Подумаешь! Только второй случай! – вскричал Цыган. – Но ты же знаешь народную мудрость, что если в одном месте тебя послали…

– Да знаю, знаю, – перебил его Крылов и скороговоркой закончил знаменитую фразу: – То в другом просто заждались… Только никто меня не ждёт, Цыган. И случай уже не второй, а третий.

Они помолчали. Потом Цыган вдруг начал рассказывать невозможно бодрым голосом:

– Слушай, что вчера со мной произошло! Сижу дома, пью вискарик, смотрю кинишко, задрав ноги на стол, а тут звонок… Женский голос: «Ты в магазин сходил? Ты в квартире убрал? Ты помнишь, что завтра мама приезжает?» Я – ей: «Минуточку!» А она: «Что минуточку, чудовище? Неужели ты Сашеньку из садика не забрал?» Я, не говоря больше ни слова, сбросил вызов… И так мне хорошо стало, что это номером ошиблись.

– Это ты к чему? – спросил Крылов.

– Это я к тому, что от этих женщин одни только проблемы. Без них лучше.

– Но ты же так не думаешь, Мишка? Ты же это только сейчас сочинил? Для меня, да?

– Нет, не сочинил, скажешь тоже. За кого вы меня, корнет, принимаете?

– А что же тогда, поручик?

Цыган помолчал и нехотя сознался:

– Я в сети вычитал, мать твою.

Крылов хмыкнул. Они опять помолчали, а потом простились. Крылов не спросил, как у Цыгана с Настей, а тот не стал ему о Насте ничего рассказывать – они оба имели деликатность.

«В мире обязательно есть человек, который будет счастлив от твоего взгляда и улыбки, – опять вспомнил Крылов и подумал, что улыбка у Верочки – это что-то необыкновенное. Что-то такое… Сказочное просто!

Он никак не мог найти нужного слова и нахмурился. Это было на него непохоже: уж чего-чего, а слов он знал много, и обычно в карман за ними не лазил. Наверное, он устал и от недосыпания, и от вечно серого неба над столицей Родины, и от мокрой снежной каши под ногами – зимой он Москву просто ненавидел и жалел, что в ней родился. Это означало, что ему пора отдыхать. Хорошо, что скоро Новый год, и он летит с Верочкой в Таиланд.

А ещё он и сам хотел попробовать, что произойдёт в его жизни, если начать день не с кофе, а с шампанского, наконец!

Твою-то мать!

****

После довольно утомительного и долгого перелёта Крылов и Верочка попали в рай.

Их отель на Пхукете – тропическом острове в Андаманском море – был недорогой, но неплохой, с большой и хорошо озеленённой территорией, роскошным пляжем с удобным заходом в воду и вежливым персоналом. Им понравилась тайская кухня: потрясающая рыба, огромные креветки, разные виды лапши под устричным соусом и фрукты – рамбутаны, манго, дрэгон-фрут, личи, мангостины. Пришлись им по душе и доброжелательность, радушие и вежливость местных жителей, но только пока они не столкнулись с ними поближе. И тогда они познакомились с другой стороной тайского гостеприимства. А случилось это как раз на Новый год…