– О, а вот и подружка! – радостно воскликнул Дюк.

Кевин молча вытянул из портфеля рогатку, забрал у Питера огрызок, вложил огрызок в оттянутую широкую резинку и тщательно прицелился в Уимзи.

– Ой, как смело! – захихикал верзила Дюк. – А рикошета по лбу не боишься?

Рот Питера непроизвольно растянулся в улыбке. Напряжение, не отпускающее его с конца уроков, исчезло. На другой стороне улицы напротив школьного двора остановился автомобиль отца – роскошный «Силвер Клауд», предмет лютой зависти всего города.

– Что лыбишься, жирный? – не унимался Дюк. – Попадешься мне завтра – в толчок башкой засуну!

– Не поднимешь, – спокойно отозвался Питер. И добавил: – Я за мир. Пошли, Кевин.

Огрызок улетел в урну возле скамейки, рогатка переместилась в потрепанную сумку. Друзья обошли компашку задир, которые быстро притихли, увидев «роллс-ройс» мистера Палмера, и направились через дорогу.

– Знаешь, они тебя когда-нибудь отлупят! – оглядываясь на Дюка, проговорил Кевин. – Учись защищаться, что ли.

– Не отлупят. Отец Уимзи работает на заводе моего отца. И только поэтому Дюк ходит в нашу школу, – неторопливо произнес Питер. – А он малый не глупый. Выпендривается перед своими, но пока никого пальцем не тронул.

Кевин почесал кудрявую макушку, пожал острыми плечами.

– Мне бы не хотелось стать первым, кого он приложит.

– Не приложит, – останавливаясь возле сияющего серебром авто пообещал Питер. – Залезай, я попрошу подвезти тебя до дома.

Мальчишка воссиял как новая монетка и быстро юркнул за приоткрытую водителем дверцу.

– Тревор, мистера Блюма надо срочно доставить домой, – важно распорядился Питер, усаживаясь рядом с приятелем. – Мы же поможем ему, верно?

Он повозился, устраиваясь на скрипучем кожаном сиденье, повертел головой. Машина мягко тронулась и покатилась по притененной старыми раскидистыми кленами улице.

– А папа где? – спросил мальчишка водителя.

– Мистер Палмер дома. Просил напомнить вам, что после уроков вас ожидает визит к дантисту.

– Уй, – скривился Питер. – А может, мы туда не поедем? Может, у нас машина сломалась, а, Тревор?

Водитель бросил на него насмешливый взгляд в зеркале заднего вида, покачал головой и ответил:

– Питер, вам ли не знать, что машины, спроектированные вашим отцом, не ломаются. Так что соберите мужество в кулак и…

– Сперва завезем Кевина! – поспешно выпалил Питер.

Мальчишка покосился на него, сморщил нос.

– Только не говори, что боишься лечить зубы, – с вызовом произнес Кевин.

– Не боюсь. Но это больно.

– Да ну! Абсолютно не больно. Ну, знаешь, если только в нерв не попадут, когда будут сверлить.

Питер похолодел.

– А что – могут? – спросил он с потаенным ужасом.

– Да-а! Моему брату попали. Он орал страшно, пока не убрали сверло, – тараща глаза и делая пассы руками, рассказывал Кевин. – А потом орал, когда зуб драли клещами. Вот такенными!

– Кев, – стараясь не выдавать панику в голосе, сказал Питер, – я тебя очень прошу: давай лучше про опыты.

Приятель с энтузиазмом тряхнул шапкой темных кудрей.

– Окей, мистер Палмер! А ты знаешь, чему равна вероятность, что тебя от сверла может тряхнуть током и убить насмерть?

У Питера мигом пересохло во рту. Он так живо представил себе, как его колотит током в кресле дантиста, что даже почувствовал металлический привкус.

– Эй, да будет тебе! – миролюбиво хлопнул его по колену Кевин. – Мои россказни – это самое страшное, что может быть в лечении зубов. Пит, я просто пошутил. Ты седьмую книгу про Тарзана читал? Знаешь, она жутко скучная. Посоветуй чего-нибудь, а?

И они переключились на обсуждение книг – прочитанных и тех, что хотели бы почитать, понравившихся и таких скучных, что их невозможно дочитать до конца. Кевин взахлеб рассказывал о том, что уволок у мамы книгу для взрослых, а там сплошная любовь – тьфу, тоска.