– Вы собираетесь ей помогать прямо тут, посреди улицы?

– Да! – уже не сдерживая раздражения, рявкнул Ульрих.

– Вон в том доме сейчас никого нет, – подала голос Лоерея, – несите её туда.

Кенсингтон отрывисто кивнул и, не отдав Ликону Одри, зашагал в ближайшую землянку.

– Клади на стол, – Ульрих не отставал, следуя за графом по пятам.

– Помогите ей, – вырвалось против воли.

– Сделаю всё, что смогу. Я проехал через все деревни, где врачевала Её светлость, и, скажу вам, мы не имеем права потерять такого мага!

Стоило Лиаму уложить девушку на тёмную, старую столешницу, как король положил левую руку ей на солнечное сплетение, а правую – на живот. И почти сразу помещение озарилось светло-голубым сиянием, выбивая из глаз скупую слезу.

Лечение длилось долго… Лиам стоял на месте и следил за всем, что делает могущественный светлый маг, но толком понять, что происходит, был не в силах, ибо видеть, как Одри, не мог.

– Она будет жить, и со средоточием всё будет в полном порядке, – прозвучал глухой голос Ульриха, он с неохотой отнял руки от девушки и, поддавшись порыву, смахнул золотистую прядку с её нежного, бледного лица. На щеках леди едва-едва проступил здоровый румянец, дыхание выровнялось, стало глубже – Одри спала.

Лиам нахмурился, ему вовсе не понравилось, как Ликон смотрел на его подопечную. Нутро опалило жаром ревности. Непривычное и неприятное чувство.

– Есть ещё, кого Её светлость не успела осмотреть? – король повернулся к Даррену, стоявшему в дверях.

– Да, Ваше Величество. Сейчас там раббат Нолан, но он не справляется, слишком глубоко засела зараза. Эта деревня заболела первой, тут почти все дома полны умерших.

– Смотрите за своей госпожой в оба глаза, ворожить ей нельзя несколько дней, – с этими словами, широкими шагами грозный правитель покинул убогую землянку.

– Даррен, будь добр, принеси воды, – попросил Лиам и сел на длинную лавку, стоявшую около стола.

***

Одри Йорк

Мягкие волны ласково качали моё бренное тело. Было так тепло и хорошо, и совсем не хотелось просыпаться.

Но надо, там ещё половина деревушки не осмотрена.

Неохотно открыла глаза. Тёмный закопчённый потолок очередной землянки, запах смерти и отчаяния. Тут ничего не изменилось. Казалось, эта вонь пропитала меня насквозь, и навряд ли я смогу от неё в ближайшее время так просто избавиться.

– Одри, как ты? – надо мной зависло мужественное лицо Лиама, никогда не видела его таким… встревоженным. Между тёмными бровями пролегла глубокая морщинка, носогубные складки обозначились резче, щёки впали, он тоже в эти дни вымотался, что и отразилось на его лице.

– Вроде ничего, – прислушавшись к себе, ответила. – Средоточие заполнено где-то на треть, каналы не горят диким пламенем, ощущается общая слабость в теле, но бывало и похуже.

– Его Величество Ульрих наказал тебе не колдовать две недели, – вдруг огорошил он меня, да так, что я подорвалась и резко села.

Голова закружилась, к горлу подкатила желчь, заставляя меня скривиться от неприятного горького привкуса.

– Что-то болит? – тут же подскочил Кенсингтон, – Даррен, воду подай!

Вода была кстати, я жадно приникла к щербатой кружке и выпила всё до дна. Как же есть хочется! Желудок, вторя мыслям, протяжно застонал.

– Каша готова? – мигом среагировал странный и незнакомый мне наставник-наседка.

– Я схожу, проверю, господин, – стекольных дел мастер стрелой вылетел на улицу, оставив нас с Лиамом наедине.

Я вопросительно-задумчиво смотрела на мага.

– И? – это что, смущение? Хи-хи. – Вы боялись за меня, не так ли, лорд Лиам? – губы сами собой растянулись в весёлую многозначительную улыбку.