Кирилл пронзает меня быстрым взглядом, но молча проходит.

На его щеке все ещё виднеются следы моих пальцев, и внутри меня растекается удовлетворение.

Встряхиваю волосами и мысленно ругаюсь. Никогда не замечала за собой радости от боли других. Но Воеводин — другое. Ему хочется сделать какую-нибудь подляну.

— Добрый день, класс, — заходит наш классный руководитель, — готовы к уроку?

— Всегда готовы, — наши мальчишки тут же концентрируются, а вот парни из параллели со скучающим видом ковыряются в тетрадях.

— Сегодня у нас тема «Правовое общество».

— О, Кирюха, тебе все-таки врезала какая-то поклонница, — на весь класс раздается дикий хохот Борисова.

А я готова сейчас сползти на пол.

— Завались, Сань, — рычит Кирилл.

— А я сам буду решать, когда мне говорить, Воин.

Таращусь на Сашку. Я вижу, что он специально провоцирует Кирилла, но не понимаю, зачем ему это.

— Чо сказал? — встает Кир, а за ним и все парни из «А».

Сглатываю. Бросаю взгляд на шокированную Ларису Александровну.

— Так, класс, ну-ка все сели по местам! — бьет по столу указкой.

Но её словно нет. В классе нарастает напряженная обстановка.

— Ох, что сейчас будет, — шепчет Ритка и косится на парней. — Коняев, а что ты сидишь, как будто все под контролем?

— За попкорном предлагаешь бежать? — Даня, как всегда, все переводит в шутку. — Ну не подерутся же они, в самом деле.

За Борисовым встают и наши мальчики.

— Вот же блин, — шипит Яра за спиной, — может, пожарную тревогу объявить и сбежать?

— Поздно.

— У тебя какие-то претензии, Воеводин? — выступает вперед Саша.

— У меня одна претензия — то, что ты все ещё тут находишься, — Кирилл усмехается, а я глазам не верю.

Ему нравится то, что происходит сейчас?

И в этот момент он бросает на меня какой-то странный взгляд. Будто проверяет, смотрю ли я на них.

Лариса Александровна проходит в середину класса и встает между парнями. И смотрится на их фоне совсем крохотной.

— Ещё раз, — упирает палец в грудь Кирилла, — сядь на место, Воеводин. Не провоцируй.

Разворачивается и то же самое делает с Борисовым.

— И ты, Борисов, сядь на место! Иначе я позову охрану и директора и вас выкинут из школы, пока вы не приведете мысли в порядок.

Весь класс затаивает дыхание в ожидании реакции парней.

Кирилл скрипит зубами, но усаживается.

— Так, — Лариса Александровна проходит обратно к своему столу, — раз уж вы испортили мне урок, с каждого доклад на две минуты послезавтра. А сейчас будем заниматься другими делами.

Она открывает журнал и пробегается по нему взглядом.

— Я давала вам шанс, но вы его благополучно испоганили. Теперь я буду решать, кто с кем сидит.

У Ритки отваливается челюсть, а я стискиваю пальцы на краю парты.

— Теперь будем перемешиваться. И если вы думаете, что другие учителя не доносят до меня информацию, как вы до сих пор кусаетесь, то вы очень сильно заблуждаетесь. И, я думаю, достаточно ждать от вас благоразумия.

— И что это значит? — аккуратно интересуется сзади Коняев.

Лариса Александровна опирается локтями на стол и подается вперед.

И от этого становится ещё больше не по себе.

— А это значит, Данил, что теперь мы будем сидеть «А» и «Б» за одной партой.

— Да на фига? — тут же в классе поднимается гул из голосов.

Классная ударяет по столу ладонью.

— Это не предложение, если вы не заметили. У вас было время прижиться. Теперь его у вас нет.

И я даже не знаю, с кем будет лучше попасть за одну парту. Хоть бы с девчонкой.

Скрещиваю пальцы под партой. Переглядываемся с Риткой и Ярой. Уверена, у меня такое же выражение лица, как и у них.

Но мы знаем, что Лариса Александровна идет до конца, если её выводят.