На ужин были макароны. С сыром. Все. Костя долго ковырялся в тарелке и так и не притронулся к еде.

– А почему макароны коричневого цвета и пахнут паленым? – спрашивает Есения, так же, как и я, ковыряясь в макаронных развалинах. Вернее, наоборот. Так все слиплось, что приходится отковыривать более-менее съедобного цвета макаронины.

– Потому что такой процесс приготовления. Обязательно обжарить перед варкой, – с гордо задранным носом проговорила Маргарита.

– А ваш муж это ест? – говорит Еся, смотря на женщину.

Я не догадалась бы никогда в жизни задать такой вопрос. А ребенок – сама непосредственность. Я не знаю, где отец Кости. Но, видимо, одна из причин, по которой он не смог жить с Марго, это готовка.

– Неприлично женщине задавать такие вопросы, – поджимает губы та.

– Тат, а сырников не осталось? – смотрит грустно на меня.

– Сейчас картошку пожарю, – забираю ее тарелку и свою. Выкидываю это варево и принимаюсь за чистку картофеля.

– Это кощунство – выкидывать такое блюдо, – ругается женщина и, психанув, уходит в комнату.

– Блюдо, – передразнивает Ежик и смеется.

На жареную картошку накинулись все. Даже Маргоша. Слова не сказала. И после посуду убрала и оставила мне в раковине, удалившись с гордо поднятой головой.

– Я помою, – ринулась помогать Еся.

И спасибо ей за это. Ребенку шесть лет, а помощница шикарная.

Предпринимаю еще несколько попыток дозвониться Лильке. Но все без толку. Ну хоть бы сообщение прислала, что с ней все хорошо. А то я не знаю, обращаться ли мне в полицию.

А когда дело дошло до сна, вот тут я пожалела, что в аптечке отсутствует корвалол с валерианой. В однушке с двумя диванами уложить четверых не так просто. Поэтому я ничего лучше не придумала, как уступить свое место на диване в комнате Марго. Пусть поспит с сыночком. А сама попробую улечься с Еськой на маленьком диванчике на кухне.

За что получила выговор.

– Он взрослый мужчина. Как я буду с ним спать? – взъелась женщина.

Но все же сдалась, когда я ей предложила лечь спать вместо меня с Есей. Все вопросы разом отпали.

И это прошел только день в ее компании. Что будет дальше, мне сложно предположить.

Утром меня разбудил будильник. Еська сладко спала под боком. Нужно быстро приготовить завтрак и ехать на встречу с возможной моей спасительницей.

Блины. Но, к сожалению, и без варенья, и без сгущенки. Костя съел.

– Посидишь здесь? Я не смогу тебя взять, – говорю с Есей.

– Ну почему? – дует губки.

Хороший вопрос. Да ведь хочется поболтать с Ярой. И ребенка тащить в такую метелюгу, что разыгралась за окном, совсем не хочется.

– Я постараюсь быстро, хорошо?

– Я не буду с ней сидеть. Это чужой ребенок. Со своими внуками понянчилась бы. Да вот все не обзаведетесь никак. А я Косте говорила. Раз женщина не может зачать в первый год совместной жизни, значит, она пустышка. И нечего тратить себя на нее. Но мой сын великодушный человек. Настоящий мужчина…

Я хотела бы заткнуть уши, да не могла. Одеваться торопилась. Чтобы скорее покинуть квартиру.

– Со мной сидеть не надо, – влезла Ежик. – Я не маленькая. Пойду рисовать, – поцеловала меня в щеку и пошла на кухню.

Я же подхватываю сумку, телефон в карман и выхожу из квартиры под причитания Марго.

Мне бы только найти работу, чтобы можно было прокормить Еську. Это сейчас самое главное.

До нужного кафе добираюсь небыстро. Чуть опаздываю. На дорогах коллапс. Затруднено движение. Но все же захожу в кафе. А Ярослава машет мне, чтобы я сориентировалась.

Улыбается и поднимается мне навстречу.

– Привет! – тянется обниматься.