– Иди в автобус, нас ждут.

Грубо, но в этом весь Саид. Но ведь это не она остановилась, засмотревшись на радугу. Она лишь поддержала разговор… любуясь цветом его глаз.

Первые капли дождя заставили Вирджинию поторопиться. В автобусе она подсела к одинокой стюардессе и вздохнула, взглянув на капитана. Он сел отдельно от всех, ближе к водителю. К мужчине. Проигнорировав весь женский экипаж.

– Сложный характер, – произнесла стюардесса, проследив за взглядом Вирджинии, – это мой второй рейс с ним. Вроде ничего необычного, но фамилия Шараф аль-Дин заставляет напрягаться. Когда я приношу ему кофе, мои руки дрожат. Как ты с ним работаешь?

– Молча. – Вирджиния посмотрела на девушку. Красивая. Черные блестящие волосы забраны в тугой пучок, большие карие глаза пристально изучают Саида. Захотелось прикрыть их рукой. – Я Вирджиния, но многие называют меня Джини.

– Я Милена, но можно просто Мила. – Девушка улыбнулась и протянула руку. – Приятно познакомиться с женщиной-пилотом.

– Мне вообще приятно познакомиться хоть с кем-то. – Вирджиния пожала руку. – Он несносен всегда. Когда молчит и когда говорит. Но я думаю, что когда он молчит, это все же лучше, потому что ничего хорошего Саид еще мне не сказал. Как я с ним работаю? Мы второй рейс летим вместе, у меня не дорожат руки, но свою работу я делаю на 50 %, потому что 150 % он делает сам. Не доверяет мне. Считает, что женщина может только стричь розы в саду.

Милена засмеялась, прикрыв губы рукой и опустив взгляд, чтобы капитан ничего не заметил. Странная она, эта девушка-пилот: открыто недовольна Саидом и не боится его…

– Разногласия в религии, – шепнула она, – мужчины-мусульмане не поощряют, если женщины заняты чем-то кроме дома. Удивительно, что в Дубае арабским красавицам разрешено ездить на машинах и даже одним посещать магазины.

– Я очень уважаю местных жителей и их законы, – тихо произнесла Джини, – но можно хоть немного уважать наши.

Больше не было смысла обсуждать эту тему, и девушки принялись смотреть в окно на проносящиеся мимо пейзажи. На Бали непривычно много зелени. «Много настолько, что она способна изменить цвет глаз», – подумала Вирджиния. Сейчас не было солнца, но ей это нравилось. Солнце надоело еще в Дубае. Хотелось дождя. Встать под него, раскинуть руки в стороны, поднять голову к небу, закрыть глаза и ощутить на себе небесную теплую влагу. И смеяться, ловя капли дождя ртом. Вирджиния улыбнулась, и именно этот момент увидел Саид, наконец оторвавшись от бумаг.

Как ему надоели цифры! За что его отец платит людям деньги, если они не могут вывести авиакомпанию из кризиса? Хотелось отвлечься и просто расслабиться. Видя искреннюю улыбку на лице второго пилота, он невольно улыбнулся в ответ. О чем она думает, когда улыбается, он знал наверняка. О чем еще можно мечтать, живя в засушливом Дубае? Сейчас она точно представляет себя под дождем. И он бы тоже хотел оказаться сейчас под ним и смыть все, что произошло в кабинете отца.

Саид смотрел на Вирджинию и видел ее другими глазами. С виду она нежная, наверно, слишком нежная для такой тяжелой профессии. Ее волосы, красивые и блестящие, еще не пересушенные сухим воздухом самолета, сейчас поблескивали солнечным медом. Ее кожа, гладкая и упругая, еще не испытала на себе бессонные ночи, сияет чистотой и здоровьем. Такой красивой девушке самое время обзавестись семьей и нарожать детей. А она упорно хочет летать…

Их заселили в странный, но типичный для Азии отель. Невысокое здание, всего два этажа, утопало в густой растительности. В каждом номере имелся свой выход на улицу. Просто рай в раю.