Не успела я спросить какие, как сзади послышался голос:

— Кого я вижу…

Поворачиваясь, я краем глаза заметила застывшее лицо друга, после чего посмотрела на Лену.

— Привет! — улыбнулась я. — Ты почему здесь? Кто должен не выходить из дома?

Спутник Лены, милый молодой человек в очках, удивленно приподнял брови, услышав это.

— У моей сестры грипп — вот Маргарита и беспокоится, — пояснила ему Елена.

На меня подруга даже не посмотрела и полностью игнорировала мое присутствие.

— Просто кому-то не сидится дома. Видно, совесть не чиста, — едко прокомментировал Артем.

— Моя жизнь не касается никого, кроме меня. И у меня, в отличие от некоторых, рыльце не в пушку.

— Мне вот, как честному человеку, нечего скрывать.

Мы со спутником Елены озадаченно переводили взгляд с одного спорщика на другого.

Что здесь вообще происходит? Почему Лена так странно себя ведет, и что скрывает Артем?

— Ладно. Мы пойдем… — пробормотала подруга, встретив мой испытующий взгляд.

Посмотрев вслед удалившейся парочке, я повернулась к Артему и официанту, который принес заказ, но не успела я открыть рот, чтобы спросить, что это сейчас было, как друг сказал:

— Прекрасная курятина, Марго! Может, расскажешь мне про свою личную жизнь?

«Вот, значит, как? — подумала я и молча воткнула вилку в курицу. ― Хорошо…»

Этим вечером я практически не поддерживала разговор с Артемом, больше отмалчивалась, отвечая общими фразами, и попросила отвезти меня домой, дескать, я устала.

Но на самом деле в моей душе произошел раскол. С одной стороны, обидно, что друзья больше мне не доверяют и не хотят общаться. С другой ― не хотелось верить в худшее.

Вернувшись за полночь в свою квартиру, я закончила анализ информации. Сложила все кусочки и поняла, что мой мир дал трещину.

Выйдя на балкон, я впервые в своей жизни закурила.

10. ГЛАВА 10

Андрей Хорсов

Я сидел вечером на работе и раздумывал над словами, сказанными мне отцом. Я раз за разом прокручивал их в голове, не понимая, где мы допустили ошибку.

В этот момент дверь в кабинет открылась и вошел Матвей.

— Привет. Что это ты сидишь один? — спросил друг, устраиваясь напротив меня в кресле.

— Думаю.

— О чем?

— Обо всем, ― ответил я, не желая посвящать Матвея в свои сомнения.

Друг понял, но не стал допытываться.

— Андрей, ты в последнее время плохо выглядишь.

— Я так устаю от этой ужасной женщины, как не устаю на работе!

Матвей рассмеялся.

— Ты преувеличиваешь. Она вполне милая женщина, — произнес друг и, видимо встретив мой недобрый взгляд, добавил: — Заметь, не только я так считаю.

— Вот только не начинай мне рассказывать про то, как я к ней несправедлив! Это не ты ходишь с ней повсюду по двенадцать часов в сутки. Не ты смотришь на то, как она в очередной раз натягивает одни из своих дурацких красных башмаков.

— Чем они-то тебе не угодили?

— А ты пробовал появляться в общественном месте с женщиной, которая одевает красную обувь под совершенно любой цвет.

— У нее свой стиль…

— Угу. Такое ощущение, что ей десять.

Некоторое время Матвей молчал и задумчиво на меня смотрел.

— Что? — не выдержал я.

— Мне кажется, тебе нужно больше общаться с Роговой, — сказал друг и хмыкнул, увидев мое выражение лица.

А я не мог поверить в то, что услышал. Я что, с кем-то другим только что разговаривал?

— Ты что, не в себе? — осторожно поинтересовался я.

— Со мной все нормально и с тобой сейчас тоже.

— Матвей, ты говоришь загадками.

— Я вспоминаю нашу с тобой юность. Ты был порывистым, открытым и… нормальным.

— Я такой и сейчас.

— Сейчас да. Но начиная с того момента, как ты занял кресло главы клана, и до всей этой истории ты был непробиваемым и совершенно бесчувственным.