Карета остановилась, но не у главного входа, а у бокового. Мартин спрыгнул на землю, огляделся и подал Аманде руку. Он одобрительно посмотрел на капюшон, скрывавший ее лицо.

Они прошли в ворота, где их встретил служитель.

– Ваша кабинка готова, милорд, – низко кланяясь, сообщил он.

Мартин кивнул. Служитель повел их по дорожке, проложенной в густых зарослях.

Аманда часто бывала в Воксхолле, но никогда – в этой части. Сквозь деревья она разглядела ярко освещенную ротонду. Где-то впереди громко играла музыка.

Дорожка кончилась, и они вышли к квадратной кабинке, отделенной от соседних высокими кустами, которые создавали атмосферу уединенности. Служитель открыл дверцу и опять поклонился.

Аманда с любопытством прошла внутрь. Кабинка оказалась меньше, чем те, что она видела в публичной части Воксхолла, но обставлена была значительно элегантнее. На полу лежал ковер, стол, застланный скатертью из дамасского шелка, был накрыт на две персоны. В центре стола в подсвечнике горела одинокая свеча, еще один подсвечник – с двумя свечами – стоял на низеньком столике рядом с кушеткой. Возле стола в ведерке со льдом лежала бутылка шампанского.

Теперь Аманда узнала ответ на свой вопрос: никто. Приободрившись, она скинула капюшон.

– Можете подавать, – сказал Мартин служителю, закрывая дверь.

Он подошел к Аманде и снял с нее плащ. Она с благодарностью посмотрела на него. Он сложил оба плаща вместе и замер напротив Аманды.

«Наконец-то можно спокойно взглянуть на нее впервые за весь вечер», – подумал он.

Аманда стояла к нему вполоборота, положив руку на спинку стула. Свет свечей подчеркивал золотистый цвет ее волос, изящную форму груди, стройность бедер, обтянутых платьем из василькового шелка – простым по фасону, но чрезвычайно элегантным и оттеняющим цвет ее глаз.

Все это он предвидел. А вот чего он не ожидал, так это ощущения предвкушения, чувственного возбуждения, которое витало в воздухе между ними, меняло выражение ее лица и делало ее губы еще более соблазнительными.

Да-а, все оказалось гораздо хуже.

Мартин не помнил, как шагнул к Аманде. Она подняла голову. Он провел тыльной стороной ладони по ее шее, а потом взял за подбородок и, наклонившись, впился в ее губы поцелуем.

Аманда уверенно ответила на его поцелуй. Немного сдержанно, но с готовностью идти туда, куда он поведет ее.

Именно ее спокойствие дало Мартину силы оторваться от нее. До него донесся стук в дверь. Он подвинул Аманде стул, она, улыбкой поблагодарив его, села и расправила юбку. Он открыл дверь и впустил служителя с сервировочным столиком.

Мартин сел только после того, как все блюда были расставлены на столе. Аманда сразу принялась за еду, а он открыл бутылку шампанского и наполнил фужеры.

– Вы уже бывали здесь раньше?

– Изредка. – Мартин не хотел, чтобы Аманда посчитала его менее опасным, чем его изображает общество.

Аманда улыбнулась, на ее щечках появились очаровательные ямочки. Она подняла фужер. Мартин поднял свой, и они чокнулись.

– За мои приключения, – провозгласила она и пригубила шампанское.

«За здравый смысл». – Мартин сделал довольно большой глоток.

– А можно выйти и прогуляться по саду?

Мартин сделал еще один глоток.

– После ужина.

Аманда приступила к еде. Бо́льшую часть ужина она молчала и лишь иногда рассыпалась в комплиментах неизвестному повару. В отличие от многих женщин она не болтала.

Мартина ее сдержанность привела в замешательство. Он старался подольше хранить молчание, так как давным-давно понял, что оно дает огромное преимущество: в подобных случаях его спутницы обычно начинали болтать без умолку, заполняя тягостные паузы в разговоре. Поэтому у него никогда не возникало желания узнать, что у них на уме: раз болтают, значит, не думают.