– Ха-ха. Ты можешь хорошо заработать.

– Хорошо – это сколько?

– Двадцать долларов.

Тут вмешалась мать: "Не отдам дочь!"

– Так что, Майк, приведи девочку сегодня к нам в клуб и получишь свои доллары.

– Мистер…

– Мистер Хук. Майк, ты что, совсем забыл старых друзей?

– Мистер Хук, сами видите, что её мать против. А я жену слушаю. Я не приведу девочку, и прошу впредь к нам с такими предложениями не обращаться.

– Майк, ты чего, совсем сдурел? Когда это ты жену стал слушаться!? Это хорошие деньги, бери их.

– Хук, я подкаблучник, так что вали отсюда по-хорошему. Я тебя предупредил.

– Идиот!

Гость ушёл, а я посмотрел на чужую мне девочку, сыновей и женщину, проговорив: «А ведь эта гнида не отцепится. Не сегодня, так завтра силой уведёт девчонку».

– Да, Майк, уведёт… Хватит с меня такой жизни, не хочу её для дочери.

– Ты была проституткой? О каком он клубе говорил?

– "Пьяная лошадь" на 4-й стрит. Была, пока не вышла в тираж.

– Хм, значит, когда-то я женился на проститутке. Неплохо.

Я собрался, надел кепку и ушёл в ночь искать пьяную лошадь. Вдали виднелась тающая в темноте спина Хука.

Улицы Квинса были пустынны. Микрорайон, где мы жили, был не самым опасным, но достаточно криминальным, чтобы человека могли ткнуть ножом за пару долларов. Поэтому с наступлением темноты обычные люди старались сидеть дома, а не бродить по улицам. Лишь в салунах "гудели" мужики и девки, в пьяном угаре прожигая свою жизнь.

Я шёл к 4-й стрит, соображая, как найти эту чёртову улицу в этой темноте. Повернув, вновь увидел впереди фигуру Хука. Ускорившись, догнал его и окликнул: «Мистер Хук!»

Он повернулся и засмеялся: «А-а-а, передумал, папаша. А где девка?»

– Хотелось бы узнать, кто возжелал молоденькую девочку? Достойный ли это человек?

– Мистер Мермонс, хозяин бакалейной лавки, что находится на этой улице. Так, где девка?

– Будет тебе девка, мистер Хук.

Я ударил его в солнечное сплетение, отчего он согнулся, хватая ртом воздух, а затем схватил мужика за голову, и свернул ему шею. Подтянув труп к краю тротуара, положил его шеей на бордюр, будто он оступился и неудачно упал. Затем отправился к лавке. На первом этаже дома была промтоварная лавка, а на втором проживало семейство торговца.

Пока осматривался, открылась дверь, и на улицу вышел толстячок бакалейщик. Я подошёл к нему, спросив: "Мистер Мермонс, это вы? Вы направляетесь в клуб?"

– Да, это я, и, чёрт подери, я иду в клуб! А в чём дело?

– Меня прислал мистер Хук. Он просил сказать, что ваш заказ – молоденькая девочка, уже ждёт вас.

– О, благодарю мистера Хука, это отличное известие. Развеюсь сегодня после трудов праведных.

Удар в висок кирпичом отправил любителя девочек в мир вечных желаний. Я положил мужика так, будто он споткнулся и очень неудачно упал, ударившись головой о кирпич. Оглядевшись по сторонам, пошёл по улице в противоположную сторону, а затем вернулся домой по параллельной стрит. Наказания я не боялся. Сейчас Америка – это страна бандитизма и бескрайних просторов, так что при первом же шухере отправлюсь «на юга», например, мыть золотишко в Калифорнии.

По пути зашёл в открытую лавку какого-то торговца, где прикупил банку индийского чаю, печенья и банку джема, как здесь называли варенье. Вернулся домой со словами: «А вот и я. Давайте почитаем, а потом ещё чайку с печеньем навернём. Сегодня был тяжёлый день, но мной одержана новая победа, а это надо отметить».

На следующий день в районе была суета. Полицейские опрашивали жителей на предмет случившегося. За ночь в Джексон Хайтсе было совершено два убийства при разборках в салуне, но с этими преступниками всё было ясно, и два человека умерли, неудачно упав: сутенёр Хук и бакалейщик Мермонс. С этими смертями было непонятно, но полиции «висяки», портящие статистику отдела, были не нужны, поэтому так же всё списали на несчастный случай.