– Идеи, – с подозрением переспросила я. – Что еще за идеи?

– Ваши заговоренные стрелы содержат пыльцу фей, – это был утверждение, заданный же мной вопрос был, как обычно, проигнорирован. – Гусиное перо я видел на шляпе одного джентльмена в салуне, с веревкой повешенного, – граф снова покосился на виселицу, – также не должно возникнуть проблем.

Лично мне перечисляемые Николаем ингредиенты пока не говорили ровным счетом ничего – но, похоже, Юлла обладала более глубокими познаниями в данной области.

– Нет! – если бы это не было практически нереально, я посчитала бы вырвавшийся у стражницы возглас паническим взвизгом. – Только не это. Я скорее воспользуюсь предложением шерифа!

– А разве он предложил нам что-нибудь? – удивился Рысьев.

– Да! Пойти и застрелиться!

Патрик Мигер, знаток шкурных вопросов

– Должно быть там, наверху, очень красиво, – задумчиво сказала Линда, глядя на сверкающие закатным огнем вершины.

– Там, наверху, очень холодно, – голос выходящего из-за скалы Ханко прозвучал глухо, и виной тому был объемистый продолговатый сверток, который проводник нес, прижимая к груди. – Держите!

– И что это? – с любопытством осведомилась девушка, глядя на сваленную к её ногам горку, которую можно было приблизительно охарактеризовать как «меховая рухлядь». Миг спустя до неё добралась волна испускаемого рухлядью запаха, и Линда, зажав носик, с негодующим взвизгом шарахнулась в сторону.

– То, без чего вы не выдержите и пары часов на перевале, – насмешливо отозвался Крис, глядя на покрасневшую от возмущения девушку.

– Боже, – Линда с явной брезгливостью коснулась кончиком сапога вываленной перед ней груды, – чем от неё так несет?!

– Ослиным пометом, – спокойно сказал Ханко. – В этой местности, мисс, чертова прорва существ, запросто способных найти и разворовать схрон, сколь удачно бы он ни был замаскирован – начиная от койотов и заканчивая соплеменниками нашего доброго друга Ойхо. Но вот охотников рыться в дерьме среди них не сыскать.

– Я, – твердо сказала Линда, – это не надену.

– Ценю ваше самопожертвование, – без тени улыбки кивнул проводник. – Очень благородный жест… потому что на всех этой одежды не хватит.

– Себя-то, – ядовито заметила девушка, – вы не забыли.

Ханко сменил плащ на орочью кожаную куртку с характерной бахромой и красно-белым орнаментом. Вместо стетсоновской шляпы на проводнике теперь красовалась шапка из волчьего меха, позади которой лихо болтался аналогичный хвост. Еще одним новым элементом экипировки проводника были перчатки из толстой кожи, болтавшиеся пока на поясе.

– Ты потому так настаивал тогда, чтобы мы забрали все одеяла? – быстро спросил ирландец, не желавший, чтобы начинающаяся перепалка, как это уже неоднократно происходило за последние дни, переросла в вялотекущую свару. – Так, Ханко?

– Угу, – кивнул проводник. – Пончо из них, конечно, дрянные, но если надеть три подряд, то кое-как прожить можно… недолго, правда.

– Эта жуткая вонь…

– Мисс, – развернулся к Линде проводник. – Там, в миле над нами, ветер меньше чем за час выдует любой запах из самого последнего уголка этих шкур. Но вы перестанете слышать его задолго до этого – я вам обещаю. Твердо.

– Интересно, почему же? – надменно осведомилась девушка. – Полагаете, я так быстро сумею к нему привыкнуть?

– Нет, – отрицательно мотнул головой Ханко. – Просто из вашего очаровательно носика, который вы так старательно зажимаете, вырастут две сосульки размером с моржовые бивни.

– Вы… вы… – задохнулась мисс Келлер. – Вы…

– Линда, прошу тебя, прекрати, – взмолился капитан.