Нижний этаж, расположенный под жилыми помещениями, выглядел таким же просторным, как весь дом. Марфа, как зачарованная, смотрела на ряды бочонков, в которых хранились соленья, варенья, сало, грибы, моченые ягоды. Была здесь и морошка, и брусника, и клюква, и грибы, а также капуста, морковь, картошка, крупы в мешках, мука и сахар. Под потолком на крюках висела свиная туша. Точнее, то, что от нее осталось. Марфа отродясь столько еды не видывала.

Погостив у Якуниных с полчаса – именно столько потребовалось, чтобы испить чаю с брусничным пирогом, – Марфа с отцом вернулись домой, в Куликово. И вот теперь, спустя неделю, Григорий Никифорович с Никитой наносили Аграфениным ответный визит. Да не простой, а со сватами.

Увидев, как гости вылезают из телеги, запряженной конем с лентами в гриве, Марфа отпрянула от окна, чтобы не быть застуканной за подглядыванием. Может, и хорошо, что батюшка нашел ей жениха. Заманчиво это – обзавестись собственной семьей и перестать горбатиться на всех братьев и сестер. Да вот только в мужниной-то семье тоже вряд ли забалуешь. Вся округа знает, насколько крут нравом Григорий Никифорович. Да и жених-то совсем мальчишка. Вот кабы ее Степан сосватал… Так он уже женат.

Впрочем, Степана с прошлого лета забрили в рекруты. Василина, даже не успев родить первенца молодому мужу, осталась в семье свекра и свекрови одна. Правда, на ее цветущий вид и яркие наряды это совсем не повлияло. Может, и правда, заботятся о невестках в якунинском доме. Может, и ей там хорошо будет.

За накрытым столом, на который гости выставили привезенное с собой угощение, ударили по рукам, назначив свадьбу на весну, сразу после Великого поста. Марфа для порядка проплакала всю ночь из-за юного возраста и невзрачного вида жениха, но к утру смирилась. Да и не спрашивал никто ее согласия. Батюшка сказал замуж, значит, замуж. Вот и весь сказ.

– Жалко мне тебя из отчего дома отпускать, Марфушка, – сетовал он. – Работница ты хорошая, да и любимица моя. Но пора тебе за мужнину спину перебираться. А у Якуниных тебе хорошо будет. Сытно. Никита – парень хороший, добрый. Он тебя не обидит. Да и верх ты над ним быстро возьмешь. Характер у тебя посильнее будет.

Пасха в том году выпала на четырнадцатое апреля, Красную горку отметили двадцать первого. С этого дня впервые с начала Великого поста церковь возобновляла проведение венчальных обрядов. Марфа верила в народные приметы, а потому надеялась, что свадьба станет для нее залогом долгой и счастливой семейной жизни. Недаром же говорят, кто женился и вышел замуж на Красную горку, тот будет счастлив всю жизнь. И венчание, и торжество провели в Глухой Квохте, после чего родня Марфы уехала к себе в Куликово, а она сама осталась в родительском доме молодого мужа, которому отныне предстояло стать домом и для нее.

Саша

Путь Саши лежал в деревню под смешным названием Глухая Квохта. Вернее, с точки зрения лингвиста Александры Архиповой, ничего смешного в названии не было. Квохтой называли северную утку средних размеров, сбивающуюся в многочисленные стаи. Охотники так и говорили: «Квохта пошла». Это Саша вычитала, собираясь в поездку.

В одном из источников она нашла информацию, что в средней полосе России местные жители так называли вальдшнепов из-за того, что птица эта издавала характерное квохтанье. Но вальдшнепы Сашу не интересовали, только утки. Она и в деревенскую глухомань-то отправилась исключительно из-за уток, точнее, из-за их кражи, случившейся, если верить документальным источникам, которые изучала Александра Архипова, в середине двенадцатого века.