- Оль, - окликнул меня Денис, медленно подходя ближе. Ещё и руки поднял вверх в жесте «сдаюсь». Будто я какая-то испуганная лань, которая шарахается от любого жеста дрессировщика. – Все нормально, я больше не буду распускать руки. Только не пори горячку.

Я зажмурилась и покачала головой.

- Никитин, ты – псих! – повторила я его диагноз, снова посмотрев в зеленые глаза. – На хрена ты вообще полез ко мне? И какого дьявола сдал мне всех мушкетеров?!!! Я ж… - выдохнула, и все-таки продолжила излишне эмоционально, но искренне. Хотелось выплеснуть всё, что накопилось за три дня.  - Я же в вас старших братьев видела! Тех, что всегда придут на помощь, защитят, не прося ничего взамен. Я ведь не заморачивалась в вашем обществе, позволяла себе быть собой, не оглядываясь на правила хорошего тона и прочую лабуду. А теперь… - я закусила губу, неожиданно осознав, что не Денис начал это всё. Витя открыл ящик Пандоры. А может, его открыла я своим неумным любопытством?

- Теперь?... – подтолкнул меня Денис.

- Теперь я не знаю, как себя вести с вами. – закончила я уже спокойно. И печально. – Зачем ты мне рассказал о своих друзьях?

- А зачем ты спросила? – сухо осведомился Никитин. – Почему у тебя вообще возник такой вопрос? – я отвела взгляд, не в силах придумать правдоподобную ложь. Денис взлохматил волосы и выпалил. – Ты спросила, я ответил откровенно. Я вообще тебе никогда не вру.

- ДА? – удивилась я, уставившись в его глаза. А ведь это идея? – Тогда скажи, что ты делал в субботу вечером. – Никитин смутился на миг и отвел глаза.

- У меня было «свидание».

Какая обтекаемая формулировка?! Ведь то, что случилось в нашей спальне, можно тоже назвать свиданием в кавычках.

- С кем? – упрямо продолжила я допрос. Денис, кажется, смутился ещё больше.

- С очередной подстилкой, которая ничего для меня не значит, - выпалил он. И почему тогда Денис так смутился? Я опустила взгляд и нахмурилась, снова испытывая досаду насчет того, что не  умею читать мысли. – Оля, я… - Денис замолчал и покачал головой.- Я готов быть тебе старшим братом. Как и прежде молчать и никак не показывать своих чувств, если ты хочешь именно этого.

Мужчина протянул руку и практически невесомо дотронулся до моего подбородка, заставляя поднять взгляд.

- Всё, что хочешь, родная моя. – пообещал он и обрисовал большим пальцем мою нижнюю губу. Шагнула назад, чтобы увеличить дистанцию между нами.  Покачала головой.

- Ты так и до признания в любви договоришься, - заметила я язвительно, не желая даже себе признаваться, какой бунт поднялся в душе. Мысленно обругала себя, назвав конченной эгоисткой, но продолжила язвить. – Нет, серьезно! Думаешь, я поверю, что такой бабник, как ты, способен на высокие платонические чувства?!  Не смеши меня, Никитин.  – я невесело усмехнулась. Странно. В зеленых глазах не было обиды, только печаль. Будто он понял, чего я хочу добиться. Всё! Надо бежать отсюда. – Короче, я пошла. И тебе не советую задерживаться. Отдохни, выспись, глядишь, мозги встанут на место. – развернувшись, я направилась к двери.

- Оля, - окликнул меня Денис. Оборачиваться не стала, просто приостановилась на пороге. - Ты так и не ответила  на вопрос: Витя тебя чем-то обидел?

Я промолчала, не зная, что на это ответить. Поколебавшись несколько секунд, я молча продолжила путь.  Тихо прикрыла за собой дверь, метнув быстрый взгляд на Дениса. Он так и смотрел мне вслед обжигающим взглядом.

Твою мать, Никитин! Что ж ты творишь?

7. Глава 6

Следующим вечером я рассказала Тане о случившемся в красках, объясняя, почему Никитина можно исключить из списка подозреваемых. Мы в этот момент скоро переодевались к занятию в зале групповых тренировок. Татьяна рассказом впечатлилась и задумалась надолго, когда я озадачила её вопросом.