Вайнона-Не Вайнона переглянулась с той, что сидела по соседству. Но тут Рыжий снова засуетился:

– Выбирай себе место, Анжела. – И указал на два пустующих полукруглых стола.

– Мне всё равно, – пожала я плечами и села за тот, что справа.

До самого обеда Рыжий от меня ни на шаг не отходил, подключал компьютер, настраивал интернет, аутлук, офис. И всё у него, бедняги, валилось из рук. И ничего у него с первого раза не получалось. Мне даже жалко его стало.

А на обед меня вызвался сопроводить Стас. Ну пусть, подумала я. Хоть он и жеманный, и противный, но, в конце концов, это ведь просто обед. К тому же район незнаком, а он «знает отличное кафе».

Однако приволок меня этот пижон в какую-то жуткую забегаловку, где толстая тётка в тёмно-синем фартуке накладывала всем из одних и тех же кастрюль, причём прямо тут же, всего лишь за стойкой, и нести себе еду к столику надо было самому.

Лично я предпочитаю не видеть, как там и что на кухне. Поднос оказался липким, а на столике я заметила хлебные крошки и какие-то капли. Брр. Но при всём при том здесь всё равно толпилась куча таких же клерков.

– Здесь как-то грязно, – поморщилась я.

– Да… обед... наплыв посетителей… не успевают, видать, убирать. Но зато здесь классный бизнес ланч из трёх блюд, – заверил Стас.

– Как он может быть классным, если стоит как чашка кофе в обычном кафе?

Он сморгнул, утратив на секунду самоуверенный вид. Потом с натянутой улыбкой изрёк:

– Очевидно, у нас с тобой разные представления насчёт обычных кафе.

– Очевидно, не только насчёт кафе, – не удержалась я.

Свой классный бизнес-ланч Стас доедал в одиночестве, я поспешила оттуда сбежать, пока не подхватила какой-нибудь энтеровирус.

После обеда меня снова одолевал Рыжий. Целый час без умолку рассказывал, чем каждый из них занят, вгоняя меня в сон. И очень удивился, когда на вопрос, что мне известно о заводе отца, я ответила правду: ничего. После этого он буквально забросал меня статьями и ссылками.

Скажу честно, ничего скучнее я ещё не читала, даже с учётом школьных учебников по химии. Ну и неудивительно, что я в конце концов всё же уснула, пристроив голову на руки.

Когда спишь в неудобной позе, всегда снится всякая чушь. Вот и мне приснился Соболев.

Я стояла на лестнице, а он протягивал руки, словно хотел обнять. И вдруг я стала падать. Причём как в замедленной съёмке. И вот лежу я на ступенях, они больно впиваются мне в рёбра, но сдвинуться не могу и подняться тоже, а шею так и вовсе, кажется, чуть не свернула. А Соболев возвышается надо мной. И нет чтобы помочь – смотрит, смотрит, абсолютно безмолвно. А я сержусь, даже ругаюсь, мол, какого чёрта он стоит, лучше бы помог встать. Но тут неожиданно Соболев начинает вдруг говорить с какой-то стати голосом отца и даже его словами: все работают, а я тут лежу-отдыхаю, совести у меня нет. Мне обидно и больно, а он всё равно кричит на меня. Я в сердцах бросаю ему в ответ:

– Пошёл к чёрту!

Он сразу замолкает, но тут я вижу, что это и не Соболев вовсе, а действительно мой отец. И постепенно понимаю, что это уже не сон и последнюю фразу я, похоже, произнесла вслух. Потому что отец выкатил на меня глаза похлеще, чем утром, а потом прошипел:

– Ты у меня поговоришь.

Позже, дома, отец, конечно, всё мне припомнил, и я замучилась доказывать, что просто не спала накануне всю ночь, не выспалась, вот и сморило нечаянно. Но он всё равно весь вечер клевал мой бедный мозг по поводу того, как надо работать на работе.

И как я ещё с ума не сошла!

21. 21

На второй день рекламщица Марина позвала меня во время обеда в кофейню, к счастью, вполне сносную. Там оказалось чисто, прохладно, кофе неплох, кексы свежие и заказ не пришлось долго ждать.