– И за ней прячется тот, кто манипулирует людьми, – перебивает меня Натаниель.

Но я еще не договорила.

– Конечно. А еще глубже – тот, кто готов рискнуть всем ради близких ему людей, и без разницы, как много страданий это принесет ему самому. Кто таится за другими личинами… возможно, я никогда не узнаю. Но я не наивная простушка и знаю, на что иду.

– Ты не наивна, это точно, – соглашается Натаниель. – Но мы долго не были в Лиаскай. Почему ты твердо уверена, что он тебя дождался?

– А почему ты твердо уверен, что солнце снова взойдет?

– Я полагаюсь на свой опыт.

– Очко в твою пользу. Отвечу так: я тоже опираюсь на свой опыт. У нас ничья.

Чувствую, что Натаниель подавляет тяжелый вздох – до чего я упрямая.

– Майлин, на случай, если ты ошибаешься, – произносит он, а я отчаянно желаю, чтобы он не замолчал. – У меня тоже есть тайны. Но я делюсь ими с тобой.

И тут меня осеняет. Может, до этого вечера Натаниель никому не рассказывал, что на самом деле сделал с ним Лиам.

– Знаю, – шепотом заверяю я.

Но больше ничего не говорю.

На следующее утро мы отправились в нелегкий путь по сугробам. Местами снег доходил нам до пояса. И вот к вечеру мы добрались до деревни, где повстречали людей.

«Чем мы будем расплачиваться?» – с тревогой думала я, но все затруднения разрешились на удивление легко, хотя мы путешествовали инкогнито. Мы попросили у местных горячую похлебку или немного черствого хлеба, а еще позволить нам заночевать в каком-нибудь теплом амбаре, и нас приняли очень радушно, окружили такой заботой, что мне даже стало неловко. Я потихоньку начинаю понимать, что дело в Лиаскай и незримом влиянии Тиары Стелларис. Поэтому люди со мной так приветливы. Смогу ли я с помощью этой силы заставить народ делать для меня разные вещи? Ее часто использовали во зло?

Я решила оставить все как есть, поскольку не доверяю этому особому дару. Может, я воспользуюсь им однажды, чтобы разрушить то заклинание.

Мы ждем, когда растает снег и крестьянин сможет отвезти нас в поселение побольше: там есть почтовые кареты. Коротая время, мы помогаем убирать снег, чиним крыши, пострадавшие во время снежной бури, и получаем за свои труды несколько монет, но их слишком мало, на поездку не хватит. Однако нам везет. Погода не радует, и желающих путешествовать очень немного, поэтому возница предлагает нам пока поехать задаром и уступить место, если появится пассажир, готовый заплатить. Трое попутчиков – две явно богатые девушки и сопровождающий их старик – брезгливо разглядывают нашу простую заношенную одежду. Я чувствую, как они скользят взглядом по моим растрепанным кудрям, будто ища на них насекомых. Мы представляемся Натаном и Молли: в детстве я очень хотела, чтобы меня звали Молли. Мы ведем себя весьма вежливо и скромно, поэтому спустя полдня сестры оттаивают. Сперва они рассказывают нам о причинах своего путешествия, но это не особенно интересно, а затем начинают обсуждать политику. Вот тут я обращаюсь в слух.

Два дня мы едем вместе, а вечерами собираемся в гостинице. За это время я выясняю, что, по официальной версии, Королеву похитили, листовки с ее изображением висели на рыночных площадях по всей стране, но с приходом осени ветер порвал бумагу на мелкие кусочки и унес прочь. Придворные рисовальщики меня плохо запомнили, поэтому нас с Натаниелем никто не узнал. К счастью, в Лиаскай бледных рыжеволосых девушек не меньше, чем в Ирландии. И я уверена, что ни один рисовальщик не осмелился изобразить Королеву с кривым носом. Мускулистые темнокожие переселенцы из Амисы здесь тоже не редкость. Ко всему прочему, Натаниель с отросшими волосами и недельной щетиной совсем не похож на королевского воина, чье лицо обычно скрывает маска.