Смешки и перешёптывания со всех сторон были возмущённые и одобрительные в равной мере.

– Не будем углубляться в переплетения рогов чемпиона, они ветвисты и полны побед, – робот слегка поклонился, отдавая алеуду должное. – Лишь подчеркну, что они показывают дальновидность, расчётливость и методичность своего носителя, его талант к азартным играм. Однако, тринадцатый рог, который Лжа-Лжа прирастил к своей голове специально для этого турнира, повествует совсем иную историю. Он говорит о мальчике-сироте, которого изгнали из родной болотной твердыни после гибели родителя. О мальчике, который по закону империи обязан за год найти своё призвание в жизни, обрести в нём мастерство – или убить себя. И, дамы и господа, когда я своими безошибочными автоматическими глазами смотрю на консистенцию этого рога и вижу его меньшую толщину, куда меньшую ветвистость и куда меньше достижений и побед, вижу тон кости, едва заметно отличный от тона Лжа-Лжа – я понимаю, что этот рог принадлежал не ему. Он был срезан с несовершеннолетнего. И я полагаю, что изгнанный сирота не справился с кризисом и убил себя.

По залу пронёсся переливчатый вздох. Большая шипастая грубля, сидящая в первом ряду и только что яростно шикавшая на соседей, громко зарыдала. Грубли очень эмоциональны. Кластер дал ей прорыдаться и продолжал:

– Я делаю ставку о первой тайне Лжа-Лжа: он был близким другом этого мальчика. Судьба привела их обоих в мир роскоши и азартных игр, где они завоевали уважение друг друга и по-настоящему сдружились. Но они встретились в финале турнира, и Лжа-Лжа победил. Потерпев поражение, изгнанный мальчик не сумел за год найти призвание и добиться в нём мастерства. И по законам рода убил себя, чтобы не стать позором. Но главный вопрос в другом, не так ли? Главный вопрос: знал ли Лжа-Лжа, побеждая друга, что для него на кону? Знал ли, чем для другого мальчика обернётся его победа?

Зрители ожидали ответа.

– Возвращаясь к истории, увековеченной в его рогах, – театрально сказал Кластер, указывая на ветвистую корону Лжа-Лжа. – Мы видим методичного, расчётливого алеуда, который до сих пор не потерпел ни одного значительного поражения и, подобно несокрушимой крепости, всегда шёл к своей цели. Я ставлю на то, что он знал. Он просто не мог уступить и проиграть, даже другу, даже зная, чем это ему грозит. И только теперь, спустя годы, придя к финалу самого значимого турнира в своей жизни, Лжа-Лжа избрал своей тайной рог, который срезал с головы безвременно погибшего мальчика. Чтобы отдать ему долг – хотя бы долг чести.

Грубля яростно высморкалась в наступившей тишине.

– Великолепная версия, – от души восхитился крупье. – Делайте ваши ставки, господа.

По залу пронёсся нервный и взволнованный шум, ставки делали все. Зрители могли выиграть поощрительные призы за каждую верную догадку, а тот, кто угадает все результаты выпадов – сорвёт огромный джек-пот. Ну а за столом финалистов ставились действительно крупные суммы.

– Какая история! – воскликнул луур. – Сто тысяч на то, что Кластер прав.

– О, пупсик, – усмехнулась Мадам Каролина. – Сто тысяч на то, что калькулятор ошибается.

– Сто тысяч за версию Кластера, – поддержал луура Одиссей Фокс.

– Ставки сделаны. Промах, господа! – возвестил крупье. – Версия Кластера 66 неверна! Мадам Каролина забирает банк в триста тысяч. Атака отбита. Лжа-Лжа, ваша очередь атаковать Кластера 66!

– Я иду ва-банк, – пророкотал рогатый великан, выдвигая целую гору фишек.

Толпа ахнула: алеуд собрался угадать сразу две тайны Кластера! Это было крайне самоуверенно, ведь если не угадает, лишится разом всего банка, который в финале составлял уже по десять миллионов у каждого игрока.