Пальцы прошлись по клейму, которым метил Альбеску свою собственность. Меж лопаток, оно не ощущалось, не болело — но я знала, что оно есть. И никогда не исчезнет.

Закутавшись в красное покрывало, чистой, вышла из ванной.

В дверях стоял Платон. Выглядел он уже чуть лучше, но все равно держался за косяк.

Я остановилась, укутываясь сильнее, но мужчина, едва заметив меня, и сам отвернулся:

— Лучше тебе выбрать другую комнату, — тихо попросил он.

— Она твоя? — то, каким голосом была высказана «просьба», лишало даже возможности возмутиться.

Хотя, по сути, он сам сказал: «Выбери любую».

— С чего ты взяла?

— Фото на тумбочке, — я кивнула в сторону зеркала.

Платон нахмурился, проследив за направлением моего взгляда, а в следующий момент вокруг рамки возникло облако черного густого дыма, и та вдруг сама собой перевернулась изображением вниз. Послышался звук треснувшего стекла.

— Неприятные воспоминания? — предположила я.

— Это не мое фото. Это родители. — Платон все еще неотрывно смотрел в ту сторону, где лежала рамка, или, скорее, куда-то вбок. На кресло рядом с зеркалом.

— Они умерли? — едва слышно спросила.

— Нет, просто живут не здесь. — Крылья его носа трепетали, говорить подробнее он был не намерен. Свет в комнате вдруг замигал, но почти сразу вернулся в норму.

“Интересно, проводка тут тоже новая, как и сантехника? Есть смысл беспокоиться?”

— Ладно, хорошо, — смысла спорить я не видела. — Тогда дай мне пару минут, я переоденусь и лягу спать где-нибудь в друго… что ты делаешь?

Платон медленно поднял телефон, переводя взгляд то на экран, то на кресло. Что-то щелкнул, снова посмотрел на экран.

— Всё в порядке? — уточнила я.

— Да, в полном. Просто галлюцинация. — И, произнеся это словно нечто само собой разумеющееся, он развернулся и вышел из комнаты.

«Просто галлюцинация», — эхом повторила я, с подозрением уставившись на кресло. Новый знакомый вызывал всё больше и больше подозрений.

«Псих какой-то…»

Забрав свои вещи и кусочек мыла, чтобы постирать их, я юркнула в соседнюю комнату. Она оказалась почти калькой предыдущей, разве что без покрывала и фотографии.

Сначала я подумывала прогуляться по дому и осмотреться — все-таки нельзя недооценивать моего временного союзника. Кто знает, вдруг мне придется искать укрытие от самого Платона. Да и просто первое правило человека в бегах: знать местность как свои пять пальцев.

Тем более Адрон сам дал разрешение шляться по комнатам. Вон, хотя бы даже библиотеку найти.

Но, закончив с одеждой и развесив ее там, где нашлось место, я вырубилась, едва добравшись до кровати. Сил куда-то идти попросту не осталось. Лучше встану пораньше.

3. Глава 3

— Посмотри на себя. — Серп смотрел прямо в упор, сидя в своем любимом кресле в привычной позе — нога на ногу. — Ты жалок. Куда делся сын, которым я гордился?

В первое мгновение Платон опешил. Следующим порывом было призвать силы — даже свет в комнате замигал.

— Ну давай, напугай девчонку. Пусть сбежит, заодно сдав арбитрам, что ты выходил из моего имения. Отправишься прямиком ко мне. — Мужчина наклонил голову, неприятно скалясь. — Или можешь свернуть ей шею прямо сейчас. Убей ее, пока она не сдала тебя. Убей.

«Точно. Отец не может быть здесь. Он в тюрьме. В “Теневерсе”. Мне все это только кажется», — глубокий вдох, выдох. На всякий случай Платон достал телефон и сделал фото. Так и есть. На фотографии стояло только лишь пустое кресло.

— Всё в порядке? — забеспокоилась Марьяна.

Как всё-таки удачно с ней получилось. Она в бегах и вряд ли откажется помогать ему. При этом кто надумает искать ее в фамильном имении Адронов? Правильно, никто. Идеально.