Всю неделю я провела, буквально витая в облаках. Всё-таки я давно ни с кем не общалась. Моя лучшая подруга Люда недавно родила и не могла сюда приезжать. А я постоянно работала и старалась всё свободное время уделять Лисёнку.

Также меня порой охватывало необычайное предвкушение нового замечательного выходного. Но я всегда себя в такие моменты спускала с небес на землю. Потому как мужчина мог и не появиться. И хоть мы пару раз с ним и виделись, правда мельком: когда я проезжала мимо, он всегда махал мне рукой и улыбался, однако я больше не хотела ошибаться. Не было желания и обманываться.

Но в общем и целом настроение было блестящим. Даже мама не смогла его никак испортить. Как бы не старалась. И как бы не допытывалась, кто к нам приходил. Ей я повторила прошлую версию, что это был доставщик. Маман посетовала, что я транжира и так никогда не скоплю денег. Я так и не поняла, в чем заключалось моё транжирство, если цены в доставке такие же, как и в магазине, а сама доставка бесплатная. Просто я редко заказываю, потому что тратить время на ожидание доставки в единственный выходной нет желания… Но уточнять, отчего она так думает – не стала. Её не переубедить, только зря нервы и настроение испорчу.

В субботу, уже ночью, поскольку уснуть я не смогла, снова сидела с кружкой давно остывшего чая, смотрела в окно. На дорогу, по которой, может быть, завтра придет мужчина с удивительным именем Динэш. И которого дочка всё время вспоминает. Как и я…

В тот момент, когда декабрь внезапно вспомнил, что он зимний месяц, и пушистый снежок начал кружиться вниз, окрашивая черный асфальт в белое, я внезапно, лишь на краткий миг вдруг представила, что я сейчас жду мужчину с работы. Скоро он появится… Я побегу его встречать. Тихонько, чтобы не разбудить дочку. Потом он зайдет, тоже тихо. Поцелует меня, обнимет. Пойдет к Лисёнку и её тоже поцелует. А после мы сядем на диване, я прижмусь к нему…

Вот что я бы загадала на Новый год, если бы верила в чудеса. Но я не верю…

Однако так ярко та картинка вспыхнула в моей голове, в моих мечтах, что я с трудом смогла сдержать слёзы. Украдкой убрав с уголков глаз выступившую влагу, я усмехнулась и, тряхнув головой посильнее, избавилась от несбыточных и глупых фантазий.

Мужчина только друг. Не больше. И мы, вообще, может больше никогда его и не увидим.

Спрыгнув на пол, вытащила из аптечки пузырек со снотворным, одним глотком допив чай, завела будильник, легла на диван и вскоре наконец-то отключилась.

***

– Ма-а-ама! – донесся звонкий голосок дочки из прихожей.

– Что такое? – не отвлекаясь от содержимого сумки, уже не обращая внимания на книгу, проверила всё ли взяла. Платочки есть. Влажные детские салфетки. Бутылочка воды. Детский злаковый батончик с яблоком.

Убедившись, что всё на месте, застегнула молнию, а дочка так и не ответила, зато почему-то натужно кряхтела и сопела. Как маленький, но очень громкий недовольный ёжик.

Выглянув в коридор, я замерла. Дочка уже одевалась: штанишки от комбинезона смогла натянуть, даже застегнула молнию. Надела любимую шапку с кошачьими ушками. Рядом лежала Принцесса, тоже одетая в кофту от одной из кукол. Сейчас же Лисёнок пыталась запихнуть ножку в ботинок. Безуспешно, потому что застёжки-липучки не отлепила. Моя самостоятельная торопыжка.

– Ма-ма! – увидев меня, она на мгновение замерла. – Из-за тебя мы опоздаем!

Насупившись и фыркнув, она продолжила впихивать ножку в ботинок.

– Куда опоздаем? – нагнувшись, я расстегнула липучки и помогла ей надеть обувь.