– Что? – не выдержал тот буравящего взгляда.

– В водопадах вода холодная, говорю.

Иван отшвырнул чемодан и заметался. Сергей с интересом наблюдал за всем этим. Обычно так реагировали на все или сам же виновник торжества Лева. Или Артур, что скорее. Но вот от Ивана, который выбрался из музыки и семьи и вдруг отреагировал на что-то вот так бурно? Нет, Левины экзерсисы никому удовольствия не доставляли. Не то, что не хотелось денег. Но просто не было никаких сил. Ладно еще корпоративы Томбасова отработать – ресторан это все же не концертный зал. Да и все это безобразие вполне сочетается и с водопадами, и с романом, и… Сергей потянулся – его как огнем опалило, как он вспомнил сегодняшнее утро.

– Лева не мог договориться о концертах сейчас, - внезапно остановился Иван напротив баса. И с подозрением глянул тому в лицо, внезапно покрасневшее. – Ты меня вообще слышишь?

Сергей кивнул.

– Такого рода договоры заключаются за полгода.

– Месяца три-четыре как минимум, – не стал спорить бас, начиная соображать.

– Все было решено еще в Москве. Еще в феврале-марте. Самое позднее – в апреле, на свадьбе Олеси.

Сергей с уважением посмотрел на тенора. И правда. Лето, море. Народа тьма, и не только отдыхающих, но и всех, кто на этих отдыхающих может заработать.

– Значит, Лева врет, – с абсолютно несчастным видом, на совершеннейшем форте возопил тенор.

– Зачем, – только и спросил бас.

– Сволочь потому что.

– А ты, – донеслось из-за стенки обиженно, – истерик. Крик поднял, Олесю испугал! Уходить вздумал. И из-за чего?

– Пошел ты, Лева, знаешь куда, – не остался в долгу тенор. – Достал. Мало того, что я семью не вижу. Мало того, что тебя даже женитьба человеком не сделала. Так ты посмел еще и врать!

– А правда, Лев, ты когда о концертах договорился? – донеслось из-за соседней стены. – И чего нас лечил?

– И ты, Артур, туда же?!

– Да что вы все орете? – возмутился Сергей, и дом дрогнул. И стало тихо. Только тихо и грустно осыпалась штукатурка с разрушенной стены.

Сергей вздохнул. Ответов он так и не получил, Иван снова впал в задумчивость.

– Так, – снова рявкнул он. – Пошли разгружать еду, у меня в машине ее на полк. Жалко, пропадет по жаре. Все вместе. А потом мы с Ванькой пойдем стрелять.

Вот тут тенор посмотрел на него испуганно.

– Думаешь, я поставлю перед тобой Леву с яблоком на голове? – заржал бас. – Хотя, если карабин зарядить солью…

– Да пошли вы! – заорал и Лева. – Можно подумать, я вреда кому хочу. Все такие молодцы – никому уже и денег не надо. Вот они сами собой возьмутся. И на рояли, и на квартиры, и на прочие…

– Так что не сказал-то? – неугомонный Артур возопил из-за соседней стенки.

– Сначала пожадничал. Там условия – закачаешься, – признался Лева. – Потом не знал, как сказать.

Машину они разгрузили. И ушли с Иваном в тир.

– Утром решишь, – вздохнул бас.

И тенор согласно кивнул.

Выгуливались они с Иваном до самой темноты. Тот не так стрелял, как показывал фотографии. Рассказывал, какой это кайф быть со своими, которые засели на даче. Сергей улыбался, думал о своей рыжей… Когда вдруг ее и увидел.

– Карина?

Женщина обернулась. И в первое мгновение ему показалось, что он ошибся. Слишком хотел – вот в сумерках и принял незнакомку в офисном льняном костюме за рыжую бестию. Но в женщине на скамейке, что сидела, уставившись в пустоту, не было огня. Не было жизни. Словно призрак. Но… это была она.

– Карина? Что случилось?

Иван посмотрел на него с удивленной насмешкой, словно увидев что-то новое, неожиданное.

Сергей подошел к женщине, обнял ее. Она рванулась от него, не так даже, как на качели, когда он попутал явь и сон. А зло, отчаянно.