– Нет… но…

– Вот и все! А ты вообще где была? Кто тебя видел?

– Ты знаешь, я действительно наткнулась на эту… длинную. Случайно.

– И?

– Я ее предупредила, что если она еще раз позволит себе мне такое сказать, то я ее прокляну! И магия ее ей не поможет!

– Браво! Просто браво! А она?

– Сказала, что пожалуется ректору…

– Ха-ха-ха! Вот видишь, не все так же кусаются, как лают! Молодец! Так и продолжай! Пусть боятся!

– Не хочу, чтобы меня боялись…

– Это первый этап. Сначала боятся, потом уважают. Потом дружат и любят. Ты что, не знаешь?

– Да как-то… А сразу нельзя? Без страха?

– Почему? Можно. Вот я, например. Я же тебя не боюсь.

– Ну… ты другое дело.

– Конечно, другое. Причем самое лучшее!

– Эри, а как ты думаешь, с оранжереей…

– Забудь. Помни только для себя. Шутка удалась. Вон смотри, они до сих пор третьего ищут!

За разговором мы со Стефанией дошли до небольшого беломраморного фонтана, вокруг которого толпились студенты.

– А я вам говорю, что не было третьего! Не было! Ну не бывает эликсира невидимости! Не бы-ва-ет!

Высокий парень в мантии целителя на повышенных тонах доказывал свою точку зрения окружающей его аудитории, чуть ли не топая ногами в процессе. Аудитория была с его мнением не согласна.

– Ну… Сердж, а вдруг это как раз неизвестный состав? Случайное открытие…

Народ явно был бы не прочь получить кусочек халявы.

– Какое открытие, ну какое открытие, – горячился Сердж, активно жестикулируя руками. – Как ты собираешься его повторить?

– Ну… нужно поймать поросенка…

– И что потом? Как ты исследуешь то, что он съел? Если он чего и нажрался, то все уже давно переварилось и пропихнулось в кишки. В навозе копаться будешь?

– Ради великого открытия…

– Слышишь, Стефания, – легонько пихнул я локтем стоящую рядом девушку, – некоторые готовы и в навозе покопаться… Порося им всего лишь не хватает…

– Да с чего вы взяли, что он вообще был? – продолжал бушевать между тем Сердж. – Почему вы не ищете с цифрой пять, шесть, десять?

– Потому что есть два и четыре. Значит, и третий был… – тоном, с каким разговаривают с маленькими детьми, терпеливо пояснили ему.

– Да ну вас! Упертые, как… – окончательно взорвался Сердж и, резко отвернувшись от собеседников, зашагал в нашу сторону, широко размахивая руками.

– Стефи, люди ищут третьего… Давай им поможем, а?

– Э-э-э… мм? – озадаченно промычала в ответ та. Но больше она ничего сказать не успела, Сердж был уже рядом.

– Да, очень трудно переубедить людей, когда им хочется во что-то верить, – сказал я, обращаясь уже к нему.

– Да ну их! Упертые! – раздосадованно махнул рукой тот.

– Такую упертость невозможно пробить доводами разума, – с сокрушенным видом покачал я головой. – Таких людей можно только пожалеть и… может быть, слегка пошутить над ними, чтобы им потом самим стало смешно… Когда они поймут, как они себя глупо вели. Не хотите… пошутить?

– Пошутить? Как пошутить? – озадачился вопросом Сердж.

– Дайте им их невидимого поросенка, которого они так ищут!

– Невидимого? Где ж я его возьму?

– Да очень просто! Купите на рынке поросячьи ножки и наделайте копытцами отпечатков на грядках в оранжерее – как будто поросенок пробежал. Ваши оппоненты будут просто счастливы, разыскивая его по этим следам! А вы посмеетесь над их доверчивостью…

– Мм… – промычал Сердж, наклоняя голову к левому плечу и, видно, пытаясь представить толпу верующих в зелье, идущих по поросячьим следам, низко нагибаясь к земле.

– А еще можно незаметно подобраться к ним и тихонечко похрюкать…

Раздался бой колокола, извещающего конец перемены.