– Не согласен. Если бы гремлин не вырубил вертолёт, то мы бы поймали огненный шар и сгорели заживо.

– Это лишь теория, они могли промахнуться! – не согласился Марк. – И вообще, какого чёрта мы тут висим?! А если они решат добить нас ещё одним фаэрболом?!

– Вертолёта не слышно, видимо, они уже улетели.

Я осторожно отсоединил ремень и схватился магнетизмом за железный корпус вертолёта. К сожалению, способность не сработала, и я рухнул вниз, на спинку переднего сидения, лишь чудом ничего не сломав. Падение отдалось сильнейшей головной болью, возможно, являвшейся следствием сотрясения мозга, что было бы совершенно не удивительно.

– Ау…

Очевидно, что во время падения вертолёта я потратил всю ману на магнетизм. Жаль только, что я всё ещё не мог ощущать её объемы, сейчас это было бы очень кстати.

Марк действовал аккуратнее, и приземлился куда мягче. Потом мы проверили состояние Наумова и пилота, сидевших на передних сидениях – оба были живы, но всё ещё без сознания. Вытащить двух мужчина оказалось не так-то просто, особенно учитывая физические кондиции Марка и полное отсутствие маны у меня. Полагаю, если бы наши противники хотели нас добить, то успели бы это сделать раз двадцать, пока мы выбирались из упавшего вертолёта. И только чудо, что мы сами не убились в процессе.

– Ты что-нибудь слышишь? – на всякий случай спросил я Марка, не особо доверяя своему слуху после падения.

– Видимо, ты был прав, вертолёт уже улетел, – неуверенно ответил он.

– Тут вокруг одни деревья, сесть негде. Думаю, они высадятся где-нибудь поблизости и придут сюда на своих двоих, – предположил я и тут же на всякий случай включил магниточувствительность. Точнее, попытался, но маны не хватило даже на это, к тому же по вискам вновь ударило сильнейшим импульсом боли. Чёрт, как же плохо жить без нормального счетчика маны! Я бы хоть знал, через какое время мне станут вновь доступны способности.

– Тогда нужно отсюда валить, – резюмировал я.

К счастью, Наумов и пилот отделались мелкими царапинами и ушибами, и вскоре пришли в себя. Оба выглядели бодрячком, разве что, пару раз опустошили желудки да двигались словно с бодуна.

– Уф, как же нам повезло, что мы упали на деревья, – вздохнул наш пилот, немного придя в себя.

– Ага, точно, – нервно ухмыльнулся я, переглянувшись с Марком. – Деревья.

Вот только помимо деревьев в нашем спасении участвовали магнетизм и частично материализованная иллюзия, и лишь всё это вместе позволило нам выжить.

Пилот некоторое время моргал и всматривался в лицо Марка.

– Парень, а ты кто вообще? И где военный с заднего сидения?

– Мужик, тебя слишком сильно приложило головой при падении, – отмахнулся Марк. – Не было никакого военного.

Наумов же сразу, как более или менее пришёл в себя, схватился за телефон.

– Сгорел, – удивлённо констатировал он, подозрительно поглядывая на Марка. Он-то отлично понял, почему изменился внешний вид иллюзиониста.

– Все телефоны сгорели, – бросив на меня недовольный взгляд, подтвердил Марк. – Кое-кто переборщил со способностью.

– Ну извините, что сжег всю электронику, спасая наши жизни, – тут же жестко среагировал я.

Марка слегка потрясывало от нервов, думаю, как и всех остальных. Глупую претензию парня иначе как нервами объяснить было нельзя. Я же чувствовал себя на удивление спокойным, разве что сильно донимала головная боль.

– Нужно идти отсюда, пока тёмные нас не нашли, – напряжённо сказал Наумов.

– Правда, что ли?! Спасибо за подсказку, – съехидничал Марк, и ткнул меня в плечо. – Но сначала кое-кто должен вернуть кое-кого из вертолёта, иначе мы не выполним задание.