– Интересно? – безо всякого энтузиазма спросила я.

– Условно, большую часть времени занимает защита от уже известных способов взлома. И лишь немного – это что-то новое, что еще не прописали в методичках и документации. Плюс моей сферы, то есть информационной безопасности, – я могу проработать несколько лет, но так и не столкнуться с чем-то неизвестным и непонятным. Конечно, точной статистики нет, но… обычно все уязвимости и способы взлома известны. Специалист по информационной безопасности – это не всегда творческая профессия. Обычно наоборот, не нужно ничего выдумывать и изобретать велосипед. Беру готовый чек-лист или инструкцию, а затем внедряю систему защиты. Тестирую ее, нахожу баги, исправляю их. И затем новая итерация. – Саша помолчал, потом добавил: – Программный код – это текст, написанный на языке программирования. Обычно его пишут программисты, и этот процесс называется кодинг. С помощью кода создают программы: дают компьютеру команды, которые он выполняет. Когда человек пишет код, про него говорят, что он кодит.

– Айтишники очень востребованы, – тоже подумав, сказала я. Надо же было что-то говорить!

– Ну да, программисты сейчас нужны абсолютно во всех отраслях, – охотно согласился Саша. – Век цифровизации, как-никак даже небольшой бизнес сложно представить без айтишников. Все время появляться новые IT-направления и профессии. А это значит, что потребуется еще больше специалистов! Получается, что айтишники будут востребованы до тех пор, пока не произойдет глобальная автоматизация всех процессов. И вот тогда… тогда все айтишники разом потеряют работу.

– Страшно представить такое будущее, когда всем станут заправлять программы… Скажи, а ты хорошо зарабатываешь?

– Прилично. Ну и плюс возможность работать удаленно.

– Так тебе не надо ходить в офис? – оживилась я.

– Да-а… ну иногда и в офис хожу, такое тоже бывает. Хотя обычно я дома работаю! – улыбнулся он. – Не знаю, как там у других, но я ежедневно работаю ровно восемь часов в сутки, не тратя даже минуты по личным делам. То есть полностью занят своим делом, и никакие новости, или статьи, или сообщения меня не отвлекут. Но вот стрелка перевалила за определенную черту, и все – я свободен.

– А вот я слышала про всяких джунов… – не без труда вспомнила я что-то из жизни айтишников.

– Понял, – живо отозвался он. – Уровень компетенции разработчика подразделяется на три категории: джун, он же джуниор, мидл и сеньор. Джуниор – начинающий, занимается всякие мелочи… Мидл – самостоятельный программист, который должен справляться с любой задачей. Ему необходимо понимать цели и задачи продукта, который он разрабатывает, и область, в которой он работает. Сеньор – специалист высшей квалификации. Такой разработчик не просто пишет код, как правило, он руководит целой командой. Его обязанность – ставить задачи другим программистам и контролировать их выполнение.

– А ты кто? – спросила я.

– Я пока еще мидл, но я уже близок к сеньору. Не вру, честно. Теперь ты рассказывай о себе! – потребовал он.

– Хорошо, – вздохнула я. – Я пишу тексты, мне за это платят. На работу мне ходить не надо. В общем, это все, что я могу сказать о своей профессии.

– Так ты писательница?! – Глаза у Саши заблестели, он явно мной восхищался.

– Нет. Я не знаю, кто я, – покачала я головой. – Литературный раб, гострайтер, так называемый писатель-«призрак», копирайтер… таких, как я, сейчас очень много. Сейчас время, когда все, точно подорванные, пытаются создать креативный контент.

Но Саша не отставал, он требовал подробностей. В общем, он имел на это право, и я ему поведала в общих чертах, что я пишу истории в жанре тру-крайм. Рассказала примерно то же, что рассказывала всем и всегда.