Не препятствую. От настроения во многом зависит и качество работы на тренировке. Лучше потратить лишние пять минут, зато потом провести плодотворное занятие. Да и группа ещё не в полном сборе.

Вскоре в зале собираются все мои девочки. Все весёлые, радостные, только Леночка выглядит бледной и уставшей.

– Что-то случилось? – спрашиваю, подойдя к ученице.

– Всё нормально, – отмахивается она.

После того, как я отказалась пойти с ней и её папой в ресторан, девочка держит расстояние. Предполагаю, что она обиделась, но ничего изменить я не могу. Я по-прежнему не готова принимать ухаживания, будь то Сергей Сергеевич или кто-то другой.

И не важно, что у этого мужчины есть дочь, это не значит, что он не захочет второго ребёнка. К тому же я как-то подслушала разговор Лены и Женечки Шиловой, у которой недавно родился братик. Женя не очень рада появлению нового члена семьи, ревнует, требует больше внимания от родителей. Лена же убеждала подругу, что братик это очень хорошо, что она бы с удовольствием помогала маме ухаживать за ним, нянчилась бы. Если бы у неё была мама и братик…

– Хорошо, но если захочешь чем-то поделиться, я с удовольствием тебя выслушаю, – произношу в надежде вернуть наши взаимоотношения с Леночкой в прежнее русло.

Мне очень нравится эта девчушка, жаль, что в нашем общении произошли изменения.

– Ладно.

Лена, как и другие девочки, занимает место на гимнастическом коврике, и мы все приступаем к обязательной части занятия – разминке и растяжке мышц.

В начале тянусь за компанию с девчушками, чтобы создать атмосферу общей работы, а потом, поднявшись с коврика, подхожу к каждой, помогая правильно выполнить упражнения, лучше прогнуться.

Девочки сегодня настроены на плодотворную работу, трудятся, никто не пытается халявничать. Выполняют всё быстро и чётко. Не жалею слов похвалы, поощряю усердие.

Дохожу и до Лены. Очень сильно удивляюсь, когда вместо ровной складочки, вижу “горбик”.

– Давай присоединюсь к тебе, посоревнуемся, у кого лучше складочка? – предлагаю задорно, но настроение вмиг улетучивается, когда на меня устремляется полный боли взгляд, когда вижу бледное лицо Лены с мелкими бусинками пота на лбу.

– У тебя что-то болит?

– Живот, – шепчет девочка, приложив руку справа, и моё сердце переходит на бешенный ритм.

Боли в этой области могут быть симптомом аппендицита, а это не шутки. Серьёзное хирургическое заболевание.

– Прервём занятие, – произношу, стараясь прогнать дрожь из голоса. – Всем можно пока отдохнуть. А ты, Лен, приляг пока на мат.

Помогаю девочке встать, дойти и удобно устроиться на мягком.

– Позвоню твоему папе. Нужно показать твой животик доктору, – выдавливаю из себя улыбку.

Нельзя создавать панику. И так девочки всполошились, обступили подружку и ощутимо волнуются.

Лена кивает и прикрывает глаза. Волна страха поднимается из глубин сознания, затапливая сердце.

– Я на минутку, – оповещаю учениц и, взяв мобильный, выхожу за дверь, оставив щёлочку, чтобы наблюдать за девочками.

Оставлять их одних не рискую, но и говорить при них, уверена, не стоит.

Нахожу нужный контакт. У меня забиты все телефоны родительского коллектива, работа предполагает общение с мамами и папами юных дарований.

Нажимаю на иконку вызова и тут же слышу голос бездушного робота “абонент временно не доступен”.

Знаю, что отец Лены приедет забрать её через час, можно было бы подождать, ограничить физическую нагрузку, но аппендицит слишком серьёзное заболевание. Возможен перитонит, а там и летальный исход.

Руки схватывает лёгкая дрожь, стоит допустить такую мысль. Сбрасываю бесполезный звонок и тут же набираю Ксюшу.