В конце концов руководители круиза махнули на все рукой и предоставили туристов самим себе.

Как только темнело, начинались танцы. Музыку и песни передавали по громкоговорителям с утра и до полуночи.

Я с трудом привыкал к роли пассажира и чувствовал себя примерно так же, как скаковая лошадь, если бы ее несли на носилках.

Передо мной, задумавшим «нечистое дело», стояла очень трудная задача – нужно было каким-то образом определить местоположение судна. У меня были только мелкомасштабная карта Тихого океана, карта звездного неба и бинокль. Я собирался определять путь судна по счислению и по видимым контурам земли. Чтобы не привлекать внимания, я не решался часто бывать в штурманской рубке и много часов простаивал с биноклем на верхнем мостике, пытаясь увидеть землю на горизонте. Мне обязательно нужно было узнать, как пролегает маршрут – всегда в открытом океане или хотя бы иногда недалеко от берегов.

К моей величайшей радости, на третий день плавания наш загадочный маршрут был рассекречен.

В одном из залов лайнера мы увидели карту западной части Тихого океана с линией пути судна к экватору и обратно, и даже с помеченными датами! Я принял эту карту как знамение небес – она помогла мне сэкономить массу времени и усилий по определению курса судна.

Лайнер должен был пересечь Восточно-Китайское море в виду острова Тайвань, проследовать вдоль восточных берегов Филиппинских островов, направиться в Целебесское море и достичь конечной цели – экватора между островами Борнео и Целебес. В дневное время курс проходил сравнительно близко от берегов, ночью – дальше.

Само собой разумеется, это была приблизительная схема маршрута, и на нее нельзя было полностью полагаться. С другой стороны, можно было ожидать, что ради сокращения маршрута капитан будет вынужден приблизиться к берегу в районе маленького острова Сиаргао и, может быть, у южной оконечности острова Минданао. После тщательного анализа маршрута я совершенно ясно понял, что покинуть лайнер можно будет только в этих двух точках.

Тропик Рака мы пересекли в виду острова Тайвань. Из-за облаков показалось солнце, но было еще довольно прохладно. Все водное пространство до самого берега острова было усеяно японскими джонками. Туристы высыпали наверх и заполнили все палубы. Остров находился все же довольно далеко – горы отсюда казались голубыми, и даже в бинокль трудно было разглядеть какие-нибудь детали.

Может быть, все же попытаться здесь? Нет, мое время еще не пришло.

Строго говоря, круиз на лайнере не был моим первым заграничным рейсом. Двенадцать лет назад, студентом-океанографом, я принимал участие в рейсе учебного судна «Батайск» из Мурманска в Одессу вокруг Европы. Но, как и сейчас, наше судно не заходило ни в один иностранный порт. Причина была все та же – опасались возможного побега.

На «Батайске» нас было триста человек – студентов-океанографов и курсантов мореходных училищ. Нам, студентам, как раз и не доверяли больше всего, опасаясь всяческих неприятностей.

В проливе Босфор судно все же вынуждено было сделать короткую остановку, чтобы взять на борт местного лоцмана, который провел бы «Батайск» через узкий пролив.

Утром все студенты и курсанты высыпали на палубу, чтобы хоть издали посмотреть на минареты Стамбула. Помощник капитана тут же всполошился и принялся отгонять всех от бортов. (Он, кстати, единственный на судне не имел никакого отношения к морю и ничего не смыслил в морском деле. Рассказывали, что на своей прежней работе – комиссаром в мореходном училище – он долго не мог привыкнуть к слову «входите» и, вызывая курсантов для беседы, продолжал по привычке говорить «введите».)