– А-а, – тускло протянул Сомов, – зачесались наконец. И что же вас конкретно интересует?

Из гаража медленно выехал «КамАЗ» с лафетом и, едва не зацепив стоявшего на дороге дворника, притормозил.

– Захар, чего же ты остановился? Давай наяривай! – показалась из кабины довольная сытая физиономия шофера.

– Да пошел ты! – с тихой злобой бросил Сомов.

Водитель уже не слышал. Просигналив на прощание клаксоном чуть ли не в сотню децибел мощностью, он аккуратно повел большегруз к выходу.

– Бывший мой сменщик, – без всяких эмоций пояснил Захар. – Так что именно?

– Меня интересует все: как получилось, что ваш «Ниссан» украли?

– Из-за этого автобуса и пошла у меня сплошная непруха, – бесцветно пожаловался Сомов майору. – Как только ее угнали, меня сняли с машины совсем. Работал в гараже механиком. Ну а какая здесь работа? Все через пузырь. Естественно, каждый день домой пьяный приходил. Жена взвыла, через месяц ушла. А когда мне дали машину, так я от радости принял самую малость и снес ограждение на Кутузовском проспекте. Разборка была серьезная, вот и лишили прав на три года. Козлы!

– Так как все-таки с этим «Ниссаном»-то? – сдержанно выразил сочувствие майор.

Сомова было жаль по-настоящему. Мается парень изрядно.

– А все вышло очень просто. Возвращаюсь я как-то с вечерней смены в гараж. Настроение отличное, в этот день я развозил по гостиницам какую-то делегацию. Заплатили мне прилично, что греха таить, а эти, кого я развозил, еще две бутылки французского коньяка дали. Признаюсь, я такого раньше никогда и не пробовал. Ну, думаю, приеду домой, приму на грудь пару рюмок, расслаблюсь. Имею полное право после трудового дня, как говорится. Потом завалю женушку на спину, благо кровать позволяет, широкая, словно взлетное поле. Думаю я о всяком таком приятном, и тут на дорогу человек выходит. Машет рукой, дескать, останови, друг. Ну как тут не помочь, тем более настроение у меня великолепное, думаю, подвезу, поделюсь своей радостью. Я дверь открыл, в салон его впустил, а он пушку на меня наставил и говорит: выметайся! Я ему стал объяснять, ты чего, братан, в натуре, а он меня хряк рукояткой по голове, тут я и вырубился. Очухался, когда почувствовал, что меня куда-то волокут, приоткрыл глаза и вижу, что двое хмырей меня за руки тащат. Всю рожу мне кровью залило, наблюдаю за ними сквозь красную пелену. Оттащили меня на обочину да бросили, как мешок с картошкой. Наверняка они думали, что я покойник, а то бы точно получил контрольный выстрел в голову.

– Думаешь, так и было бы?

Сомов недоуменно посмотрел на майора:

– А чего тут сомневаться? Достаточно взглянуть на эти рожи, чтобы поверить в это. Вот лежу я и со страхом молю бога, чтобы те не вернулись. Потом слышу, двигатель завелся, глаза открыл, а «Ниссан» уже отъезжает. Полежал я с минутку да и пошел своей дорогой. Естественно, меня такого никто подвозить не желал, как до дома добрался, уже и не помню. На автопилоте шел. На следующий день заявление в милицию написал. Ваши пару раз появились, а потом я их больше не видел. А что сейчас-то объявились?

– Нашли ваш микроавтобус.

– Вот как? Интересно, и где же он был? – В голосе Сомова прозвучало всего лишь простое любопытство.

– На Кобыльей пяди, а в машине десять трупов.

– Ничего себе! – пнул Захар осколок льда. – Хотя нечто подобное я ожидал услышать.

– А вы случайно не запомнили лица нападавших?

– Да какие там лица! – отмахнулся Сомов. – Башка вот такая была! Кровь из раны хлещет, как из бегемота… Нет, не помню, встретился бы с ними нос к носу, и то не узнал бы.