Я шел замыкающим, внимательно следя за своей командой и тенями за деревьями, будучи самым опытным в этом отряде. Несколько циклов назад пришлось перефомировать отряды, чтобы сдлелать их хоть относительно равнозначными, обеспечив выживание боьшему числу воинов.

Впереди раздался тихий свист хлыста, а затем ругань сквозь сжатые зубы. Солдаты, идущие впереди замерли неподвижно. Любая оплошность или необдуманный шаг могли плохо кончится.

– Что там?

– У разводящего длинная нога попала в нору,– передали с головы отряда, которая мне была не видна.

– Упал?

– Нет, среагировл вовремя. Почти стабилизировался,

– Пусть оставит метку,– не хватало, чтобы кто-то менее опытный угодил ходулей в нору и окунулся в туман. И время потеряем пока быдем поднимать, и потом лекарств не хватит, придется половину отряда отправлять обратно. А это совсем не к месту, кто знает, чо там ждет, на месте падения корабля.

– Да, командир.

Отряд медленно двинулся дальше, растянувшись длинной вереницей бледных огней. Через два десятка шагов в темноте под ногами появился небольшой сигнальный огонек, сброшенный разводящим в том месте, где произошла заминка. Осмотревшись кругом, заметил на ближайшем стволе дерева глубокие борозды, оставленные хлыстом. Не слишком умело. По стволу, пока плохо различимая, уже стекала смола. Через несколько часов, после того, как встанет солнце и плотное покрыавало ядовитых газов рассеится, став не таким плотным, аромат смолы определенно привлечет какого-нибудь из местных не самых приятных обитателей. Но дерево росло из воды, и подойти ближе, чтобы замазать царапину, я не мог, не рискуя сам свалиться в это густое облако.

Медленно, практически не делая остановок, мы прошли болото за четрые часа, с облегчением отметив, как резко, словно по линии, поменялась растительность, став привычной и понятной.

Но сразу на привал никто не решился даже без моих понуканий. Мы прошли еще не менее тысячи шагов, прежде чем разводящему был дан сигнал остановиться. Согласно картам и внутренним ощущения, мы были достаточно высоко и далеко, чтобы и с восходом солнца нас не достали болотные насекомые.

Найдя подходящее дерево, я зацепил веревку за подходящую ветку, и держась за ствол, отстегнул «высокие ноги», что крепились на уровне бедра и под коленом. Получив команду, с тихим шерохом ходули сложились сегментами вовнутрь, увлекая меня вниз. На высоте чуть больше метра, я спокойно соступил с платформы, сдергивая с ветки веревку. Сложившееся в три раза оборудование теперь было достаточно компактным,чтобы поместиться в походный рюкзак. Но у меня были другие планы.

– Очи, соберите «длинные ноги» и упакуйте. Сделайте схрон. Мы их собой не потащим.

– Слушаюсь,– самый прыткий из моих офицеров тут же раздал команды, и через каких-то полчаса, на высоте в десяток метров над землей, укрытый щитом, уже висел один из мешков, наполненный «высокими ногами». На крепление второго потребовалось еще меньше времени.
**

– Проверить уровень токсинов в крови. Полчаса на короткий отдых и отправляемся дальше. До предполагаемого места падение не так далеко. Если только корабль не угодил в океан.

Найдя место поуютнее среди корней, я первым делом проверил ружье. В болотах даже ночью, было более сыро, чем предпочитало наше оружие. Если отсыреет – потом можно и не запустить. Но кажется и пластина проводника, и сама колба с зарядом, были в порядке.

После того как мы оказались здесь, пришлось многое переработать и переосмыслить, но я все еще верил, что это к лучшему. Путь Валоры, насколько сохранилось в записях предков, уж тогда был неверным, а признавать собственные ошибки без острой необходимости не любит никто. Тем более, из облеченных властью. Как Совет Валоры мог принимать такие решения?