Вот только меня я и здесь натыкаюсь на сложность. Три гудка и… сброс.

Ух ты, это что-то новенькое.

Кристина, конечно, не всегда отвечает с первого же звонка, но чтобы сбрасывать?.. Может это какой-то глюк?

Вновь набираю номер подруги, но она вновь сбрасывает, а на третий раз меня уже и вовсе приветствует голос автоответчика. Как дура пялюсь в экран, пока не закрадывается мысль, что у неё могло что-то случится. Не всё же мне одной страдать и собирать неприятности. Захожу в сообщения, собираясь спросить подругу всё ли у неё хорошо, как тут на экране всплывает недописанное сообщение Диме.

Я ведь так и не ответила ему.

Прикусываю губу и, как будто собираясь что-то украсть, оглядываюсь по сторонам. Никого рядом нет. Очевидно Каймановы всё ещё спорят. А возможно давно разошлись по комнатам, но, взглянув на окна второго этажа, убеждаюсь, что семейство всё ещё в столовой. Мне бы конечно было спокойно, если бы знала, что нас разделяет два этажа, а не одна дверь и небольшой сад, но ведь я собираюсь говорить тихо.

Именно говорить, потому что на этот раз я не трачу время на смс, а сразу набираю номер, внутренне вся сжимаясь, словно делаю что-то до ужаса страшное.

– Здравствуй, золушка, – раздаётся в трубке мягкий и приятный голос, и все волнения резко отпускают меня.

Это как огромный глоток чистого воздуха, такой головокружительный, что я тут же ощущаю невероятную лёгкость.

И, кажется, я даже могу привыкнуть к этой улыбке, что так просто появляется на моих губах.

– Золушка? – переспрашиваю, не совсем понимая, почему он так меня назвал.

Почему-то мысли, что Дима меня с кем-то перепутал, даже не возникает.

– Именно, – отвечает парень, – ты ослепила меня своей красотой, вскружила голову самой милой улыбкой, а потом сбежала, оставив после себя лишь маленькую веру, что мы снова с тобой увидимся.

Теперь я лыблюсь как самая настоящая дурочка.

– Ты мог найти меня в универе.

– Мог, но сомневаюсь, что дожил бы до завтра, так и не узнав ничего о тебе.

– Ты знаешь моё имя.

– Я жадный, золушка.

Господи, что это, я смеюсь?

Сама бы никогда не поверила, если бы не слышала свой тихий смех.

А ещё щёки горят и лёгкие распирает от эмоций…

С ним так просто и легко говорить. Чего я боялась?

– Ну вот, я как чувствовала, что нужно тебе позвонить. Не могла же я позволить тебе мучаться всю ночь.

Я слышу короткий смешок и точно знаю, что парень тоже сейчас улыбается.

– Больше, золушка, больше! Ты спасла уши моей сестры от моих стенаний и папин аптечный шкафчик от кражи снотворного, – шутит он, а я в очередной раз заливаюсь краской.

Словами даже не передать, когда последний раз я чувствовала себя настолько счастливой.

Глупость, наверное, а мне едва ли плакать не хочется от понимая, чего я в последнее время была лишена.

– А если серьёзно, – продолжает Дима уже обычным голосом, в котором смеха как ни бывало, что я даже успеваю нахмуриться, – тебе понадобилось столько времени, чтобы ответить, потому что ты была не уверена, нужно оно это всё или нет? Ты скажи, я просто…

– Нет-нет, – спешно перебиваю его, испугавшись, что мой взлёт слишком быстро обратится падением. Мгновенно никну, придумывая, что сказать. Правду совсем не хочется, но и нет никакого желания обманывать парня. Он такой добрый, искренний и открытый, что у меня прочно забирается ощущение, что такая, как я – с миллионом заморочек – совсем ему не нужна. – Отчим вернулся, – начинаю несмело, аккуратно подбирая слова, – устроил семейный ужин, чтобы сообщить некоторые новости.

Говорю, а голос сам подводит меня, стоит только вспомнить, как всё прошло, и Дима мгновенно это подхватывает. Вот только думает совсем о другом.