Смотрю на ее белую блузку, короткую кожаную юбку и вздыхаю. Ей семнадцать, а она уже на пару сантиметров обогнала меня в росте, фигуристая и взрослая, о косметике знает больше меня, и из нас двоих на школьницу похожа скорее я.

Она обнимается с Артуром и щебечет, что та видео-игрушка, которую он ей в прошлый раз принёс - "просто богическая".

Артур смеётся.

В раздражении дёргаю ее за юбку:

- Привет.

Сестра спрыгивает с Артура, отбрасывает за спину темные волосы. 

- Ага, - небрежно здоровается со мной. Смотрит на оставшихся Морозовых, сбрасывающих обувь и расцветает улыбкой. - Андрей, салам. Алан как жизнь, - она трогает его руку, ощупывает бицепс под расстёгнутой курткой и хихикает, - ты ещё больше стал.

- А ты ещё красивее, малышка, - Алан тепло ей улыбается. - Растешь не по дням, а по часам.

- Смотрите, какая у меня новая юбка, - она вертится вокруг оси, - крутая?

- Яна, не приставай к людям, - мама за плечи оттесняет ее в сторону кухни, - доедай и собирайся в школу. Опоздаешь.

- Да ладно, - она отмахивается, топчется в коридоре, ждёт, пока все разденутся, - я же в выпускном классе.

- Тем более. У Юли в выпускном классе одни пятерки были. А ты...

- Ой, всё, - она по-детски надувает губы, бросает на меня скептичный взгляд, - как Юля пришла - Яна сразу плохая.

Разворачивается так резко, что волосы проводят дугу по воздуху и несётся на кухню.

Мама качает головой. 

- Вот так и живём, мальчики.

- Зря расстраиваешься, Елена, - Артур по-хозяйски сворачивает в коридор, ведущий в ванную. Оттуда успокаивает, - обычный живой ребенок. Перебесится ещё.

- Дай-то бог, - мама подталкивает в спину Андрея, - Андрюш, Алан, идите мойте руки, вон там другая ванная. А потом за стол. Я пока накрою. Вам, наверное, чего-нибудь посущественнее бутербродов? Есть вчерашняя солянка и пирог.

- Солянка - то, что нужно, - нарочито потирая ладони, соглашается Андрей.

Они сворачивают направо, я за мамой налево, на кухню.

На кухне работает телевизор. Крутят утренние новости. Яна развалилась на диванчике. С кислой миной ест мюсли и щелкает пультом.

Мама открывает холодильник. Я устраиваюсь возле раковины и включаю воду. Спиной ощущаю взгляд сестры и цокаю себе под нос. Родители, конечно, хотят как лучше, но вечно тыкать в лицо младшей дочери успехи старшей - провальное занятие, сколько раз просила не сравнивать нас, но они всегда правы, и делают по-своему.

Из-за этого мы, наверное, не слишком дружны, сестра вечно чувствует себя ущемленной, да и я сама, если на то пошло, не всегда по-взрослому себя веду и на провокации ее ведусь.

- Юля, давай, сама бери, что хочешь, есть твои любимые грибы, положи себе с картошкой, банка в холодильнике, - тараторит мама и электровеником мечется по кухне, звякает посудой, накрывает на стол.

Послушно достаю банку с грибами. Облизываюсь и оглядываю полки. Так, картошку не хочу, но вон есть какой-то салат.

Возьму его.

По телевизору истошно кричат, Яна оставила канал ужастиков. Накладываю в тарелку грибы и слушаю ехидный голос сестры.

- Мам, а вот почему Юля каждый месяц летает отдыхать, а я последний раз на море была летом?

- В начале августа, - уточняет мама, - а ещё и ноябрь не кончился. Яна, доела? Иди одевайся.

- Нет, не доела, - она специально брякает ложкой.

Ставлю свою тарелку и сажусь за стол. Нанизываю на вилку овощи и мешкаю. 

- Мам, - кусаю губу. Подбираю слова, но в голову ничего не лезет, поэтому вываливаю заготовленную отмазку, - мы с Артуром делаем ремонт. Он к родителям переехал. А я решила - поживу у вас.

Замираю и жду реакции. Та чушь с художником, кажется, должна была меня научить тщательнее выбирать враньё, но больше я ничего не придумала, а к правде и долгим душещипательным разговорам не готова, трусливо их избегаю.