— Совещание?

— Да, милая, — вытирает она мне слезы, а я смотрю в ее красивое лицо и чувствую, как в груди болит. И ощущение такое, словно у них от меня секрет. Как у Машки — подружки моей из школы. — Давай вытрем слезки. Тем более, что уже приехали. О, и Кузнецовы здесь. Митя тебе уже машет.

Я, конечно, машу ему в ответ. Подбегаю поздороваться с его мамой Ларисой, и мы бежим переодеваться.

Мне не хочется слушать его дурацкие рассказы про взрослых друзей, игры на компьютере, но, похоже, нет выбора.

— Учитель хотел нажаловаться на меня маме, а я, — гордо вскинул он подбородок, — предложил позвонить ей прямо сейчас.

— И что он?

— Струсил. Ведь поверят родители мне, а не этому слабаку.

— Зачем ты их пугаешь? Что в этом классного?

— Не знаю, — почесал репу Митя. — Это просто весело. Смотреть на их перепуганные лица. Хочешь, напугаю тебя?

— Не надо меня пугать. Я папе позвоню. И тогда страшно станет тебе.

— Врешь ты все. Не позвонишь ты ему. У тебя и номера нет.

— А вот и позвоню. Мама обещала.

— Да родители постоянно врут.

— Неправда! Мои не врут, — топаю я ногой. — Мои родители никогда мне не врут.

— Докажешь? Посмотрим, выполнит ли твоя мама обещание.

Я поворачиваюсь к маме, которая разговаривает с мамой Мити. Они обе с улыбками поворачиваются к нам и почти хором.

— Ну, что застыли, тренер вас уже ждет.

Глупый спор, но я все равно повелась. Думала об этом всю тренировку. Летела по льду, а невольно размышляла о том, даст ли мама позвонить папе.

Мы раздельно с ним жили. Он в Усть-Горске, а мы в Новосибирске.

Мама говорила, что так удобнее. Что заниматься там негде. Значит, так и есть. Разве можно не верить маме?

Именно поэтому, когда тренировка закончилась, а Митя посмотрел на меня, словно говоря, что он выиграет, я показала ему язык.

Потом пошла переодеваться. Мне было хорошо и спокойно. Ведь мама сказала, что даст позвонить отцу.

— Мама, — надевая пальтишко, спросила я под внимательным взглядом мальчишки. — Дай позвонить папе.

— Что? — отвлеклась мама от разговора. — Подожди.

— Ты обещала после тренировки, мам.

— Ты не видишь, я разговариваю! Ладно, пойдем, ехать надо, — увела она меня, со всеми прощаясь, а я чувствовала, как смотрит на меня Митя. Насмешливо. С издевкой. Так обидно!

Я пошла к машине и не смогла сдержать слез. Мне все равно, что обо мне подумает Митя, просто мама соврала.

— Мам.

— Сиди спокойно, — проверяет она ремень безопасности, но я не могу так. Мне нужно сказать. Очень нужно сказать.

— Ты меня обманула.

— Что? — поднимает она глаза.

— Ты меня обманула. Ты сказала, что я могу позвонить папе сразу после тренировки, и не дала. Митя смеялся надо мной. А ты меня обманула!

— Мира, дочка, я же…

— Зачем ты меня обманываешь?! — разревелась я, а она меня обняла, поцеловала в макушку и вложила телефон в руку, заставляя почти сразу успокоиться. — Ты меня не любишь? Родители же никогда не врут. Ты говорила…. Говорила-а…

— Да, милая, да, прости меня. Я просто не хотела… Ну, да ладно, будем решать проблемы по мере их поступления.

— Проблемы? Какие проблемы?

— Держи телефон. Позвони папе. Он наверняка будет очень рад.

— Ладно, — шмыгнула и тут же нашла нужный номер и нажала вызов. Папа ответил не сразу. Я слушала гудки почти минуту.

— Нина?

— Папа, это я. Папа…

— Принцесса моя, — прозвучал его грубый, низкий голос, и я, как обычно, съежилась. — Как дела? Приехать не хочешь?

Я быстро посмотрела на маму, которая уже сидела в салоне, но отвернулась от меня. Словно слушать не хотела разговор.

— Хочу, конечно. Просто фигурное катание. Школа. Мы же летом приедем. Правда?