— Ты знаешь наказание за ложь, Фейсал.

Не вопрос. Хладнокровное утверждение.

— Конечно, брат, именно поэтому мне нет смысла врать тебе, — пресмыкается проклятый.

С минуту Джафар еще буравит своего брата диким взглядом, но потом, похлопав по шее, возвращается в кресло.

— Тогда рассказывай. Я хочу знать, что между вами и как давно.

— Джафар, клянусь, я не знал, что эта наложница неприкосновенна. Обычно ты позволял мне брать любую, брат. К тому же я не просто так здесь оказался. После празднования я уже собирался пойти отдыхать в свою комнату и застал ее у дверей, думал, это твой подарок, и решил, что ты хочешь порадовать своего брата по возвращению домой. Поэтому не стал отказывать девушке, любезно пригласившей меня уединиться, да и как такой откажешь, одним только танцем свела с ума, — последние слова Фейсал выплевывает с наглой ухмылкой на лице.

— Он врет… — я должна была это прокричать, но, кажется, мой голос, лишенный какой-либо силы, остался неуслышанным.

— Тогда почему сейчас девушка пыталась тебя оттолкнуть? — Джафар проводит ладонью по мощному подбородку, внимательно изучая маленького иуду.

— Ой, да брось, брат, будто ты не знаешь, что я люблю поиграть. Возможно, перегнул палку, вот и испугалась рыжая шлюшка, в коридоре она не слишком-то сопротивлялась, когда просунула свой грязный язычок в мой рот.

Умоляю замолчи…

Секунда, и теперь удушающее внимание Джафара перемещается на меня.

Он врет! Твой брат ведет грязную игру!

Хочется закричать мне, но почему-то я продолжаю хранить молчание, позволяя господину полосовать себя взглядом.

— Оставь нас, Фейсал. — Приказывает. — Жди меня в моем кабинете. Наш разговор продолжится позже. А пока подумай о том, что ты будешь мне говорить. У меня еще есть к тебе вопросы.

Скользнув по мне злобным прищуром, младший эмир покидает комнату, оставляя мое уязвимое тело один на один с гибелью.

Сейчас этот мужчина кажется мне еще больше, выше и устрашающе, особенно когда он встаёт с кресла и молча приближается ко мне.

А мне исчезнуть хочется, стоит увидеть глаза, наполненные тихим гневом. Остатки разума кричат мне о том, что мне следует бежать сломя голову, прямо сейчас, хотя бы попытаться, но вместо этого я принимаю попытку достучаться до него.

— Я все объясню, — шепчу успокаивающим голосом. — Выслушай. Прошу.

Вот только что я ему объясню?

Если даже и поверит, что я не хотела всего этого, придушит за то, что ударила его брата. Еще и обвинит в покушении на жизнь наследника.

Но я снова пытаюсь.

— Все не так, как кажется, — лепечу я, но замолкаю, когда его лицо искажается гневом. Если бы не расстояние между нами, наверное, он бы ударил меня за эти слова.

С каждой секундой, сантиметр за сантиметром, моя кожа начинает источать чистейший запах страха.

Я никогда ещё не испытывала такой тревоги за свою жизнь. И никогда не видела мёртвый блеск в глазах Тени. Они заморозились холодной сталью. Болью? Мукой? Не знаю. Там сплошная темнота, и кажется, что теперь мне никогда не увидеть в них золотого рассвета.

Сейчас я отчетливо понимаю, что все те разы, когда я боялась этого мужчину, были лишь верхушкой того, как он умеет презирать и ненавидеть по-настоящему. И я совершенно не догадывалась, насколько это может быть невыносимо.

— Я могу все объяснить… — выставляю вперед ладони, — выслушай…

— Хочешь сказать, что не отдала моему брату то, что принадлежит мне?

Трясу головой и отступаю назад, пока не сталкиваюсь со стеной, отрезая себе все пути отступления.

— Получается, мой брат мне врет? — его зычный голос буквально пробирается мне под кожу, парализуя меня. — За это я должен буду вырвать ему язык.