— Тань, пора закругляться, скоро мелочь из школы явится.

— Может, ещё в душе разок? Я же знаю, что тебе одного раза мало, мой богатырь… — промурлыкала девушка, а я почувствовала влагу на щеках. Тогда я ещё не понимала, почему плачу.

— Я бы тебе ещё и не раз засадил, но семейные дела важнее. И не приходи больше без предварительного звонка, звёздочка не должна это бля**тво видеть, мала ещё для такого.

— Ты так нежно её называешь —  «звёздочка», смотри, а то я ревновать начну.

— Ну и нах*й сразу пойдёшь, мне проблемные бабы не нужны. Всё, приводи себя в порядок и выдвигайся. Нечего тут передо мной голым задом вертеть в надежде, что ещё разок засажу.

— Грубый ты, Ванька.

— Зато е*у хорошо, за это ты мне всё прощаешь.

— Да за такой трах можно многое простить. И не злись, я не ревную тебя к подопечной. Просто, я же знаю, когда ты зол, то просто зверь. Жаль, в этот раз не прокатило.

— Завтра прокатит, мелочь верну родителям, оторвёмся.

 И тишина. Я догадалась, что целуются, глаза открывать не стала. Видеть не хотела. Да и стыдно было, что оказалась в столь пикантной ситуации. Но больней стало позже, когда Ванька проводив любовницу и, проклиная меня, что-то швырнул в стену. Я не понимала, за что он так меня ненавидел? И зачем было делать вид, что я его сокровище? Только он вышел из дома, чтобы меня встретить, я схватила вещи и убежала. Созвонившись с Владом, попросилась переночевать у него. Ваню папа Влада предупредил, что я ночую у них. Малиновский перезвонил мне и наорал. Мог бы и спасибо сказать, что освободила от себя для очередного сексуально рандеву с Танюшей.

В тот день я увидела в Ване мужчину, это, наверное, было наказанием мне свыше за то, что не обнаружила себя. Но в оправдание могу сказать одно: вначале меня буквально парализовало от ужаса, а потом было поздно.   

— Я бесила тебя всегда, — холодно отвечаю, всё ещё находясь под влиянием эмоций воспоминания. Только сейчас, помимо фантомной боли, появился гнев. Больше на себя за то, что позволила об себя ноги ему вытирать.    

— Неправда, ты всегда была…

— Завязывай с воспоминаниями, я не настроена на лирический лад. — Понимаю, что грубо ответила, но я слышать не хочу ничего о прошлом, баста, достало всё это.

— Продолжишь в таком ключе со мной разговаривать, и я тебя настрою на нужный мне лад.

— Замучишься пыль глотать настраивая, — прожигая его злым взглядом, цежу. —  И не смей со мной таким тоном разговаривать, ты начальник, а не мой отец. Хочешь по работе разговаривать — я вся твоя. Но, если вновь о прошлом заикнёшься, придётся тебе ехать домой одному, а я сама доберусь.

— Ты во всех случаях моя. — Тут я не выдержала и реально взвыла. — А насчёт прошлого согласен, нечего его ворошить, давай займёмся будущем.

Ну вот точно издевается!

— Предлагаю заняться работой, — сдержанно отвечаю.

— Хорошо. Твоя задача — достоверно играть роль моей жены, — после этих слов он коварно улыбнулся и прошёлся по мне красноречивым взглядом. — Вернее, быть ею. Тебе же Давыдов популярно объяснил, если я захочу интима, то ты не вправе отказать. Радуйся, что я не жирный воняющий мужик, а то туго бы пришлось. Как тебе заданьице, шикарное же? Нравится игра в шпионов? Увы, и такое может случиться, — подмигнул мне, издевательски усмехаясь.

— Вань, может, хватит уже? Мы или работаем…

— Нет у тебя больше или, — резко перебил он меня, — и не можешь ты выйти из игры. Ты, котёнок, по уши в дерьме, и выбраться из этого помочь могу только я. Так что не беси меня лишний раз.

— Есть, сэр! — отрапортовала и отвернулась к окну.