– Ну, не каждый. В колледже, и после занятий он же за мной не следит. И на работу вместе со мной не ездит. Да и по ночам можно найти способ выбраться из собственной спальни.

– Да, у вас удобный карниз, я еще помню, когда Джек мне звонил и говорил, что ты, кажется, опять сбежала, и просил патрулировать улицы на тот случай, если с тобой что-нибудь приключится.

– Чтооо? Ты… ты врешь, не может такого быть! Маркус! Отец не знал… Он не мог знать!

– Ну, вообще-то знал. И о твоих побегах, и о том, как твоя подружка пролазила к тебе через окно по ночам. Он всегда был в курсе. Ты забыла, что твой отец бывший коп?

– А почему он мне тогда ничего не говорил?

Я в искреннем шоке смотрю на Маркуса. Как отец мог знать о таких вещах и ни разу не провести со мной одну из его излюбленных «воспитательных» бесед?!

– Тут твоя мама сильно повлияла. Будь на то воля твоего отца, он бы уже давным-давно запер бы тебя в доме и вообще никуда не выпускал до свадьбы.

– И как бы интересно, эта случилась, если бы я не могла общаться с парнями?

– Наверное, он был сам для себя выбрал жениха, – подмигивает Маркус и снова усмехается.

– Иисусе, хорошо, что этого не случилось! Я бы, наверное, такого позора бы точно не пережила. В двадцать первом веке жениха бы выбрал папа! Кошмар!

– А что, это сейчас в некоторых народах до сих пор практикуется.

– Но не в Америке, черт возьми! Это не для нашего свободолюбивого менталитета!

– И здесь такое бывает, – Маркус одним глотком проглатывает остатки кофе и поднимается из-за стола. – Ладно, Мэйс, спасибо за кофе. Мне еще работать. Так что звони, если что. Я приеду.

– Хорошо, спасибо, Маркус, рада была повидаться, – я поднимаюсь со стула, чувствуя как внутри поднимается буря протеста и нежелания отпускать этого мужчину.

Мы так хорошо говорили. Мне и ночи будет недостаточно, чтобы насытиться его обществом.

Из-за алкоголя меня слегка ведет в сторону, когда я поднимаюсь со стула. Я машинально пытаюсь схватиться за столешницу, чтобы не упасть, но рука соскальзывает. Маркус в один шаг оказывается рядом со мной и подхватывает меня за талию, прижав к себе.

Иисусе, Мэйси, тебе категорически нельзя пить…

Я инстинктивно хватаюсь руками за его плечи, ощущая твердые мышцы под ладонями. Голову кроет, а от запаха духов Маркуса внизу живота скручивается плотный горячий жгут.

– Не пей так больше, – хрипит он, чуть наклонившись вниз, отчего его теплое дыхание змейкой проходится по моей щеке, уползает под халат и сосредотачивается где-то между бедер.

Не думай об этом, Мэйс, не думай!

Чёрт! Какой же он охренительный! Хочу его…

Шумный вдох где-то возле моего уха, заставляет меня вскинуть голову. Темные глаза мгновенно обжигают своим взглядом, и я будто бы читаю на их дне изумление, шок, напряжение.

Иисусе, он же не хочет сказать, что последнюю фразу я вслух произнесла?!

– Спокойной ночи, Мэйси, – выдавливает из себя Маркус.

Его голос звучит как-то слишком сипло при этом.

Затем он медленно отпускает меня, резко разворачивается и, не дожидаясь, что я пойду следом за ним, идёт к парадной двери.

Твою мать!

Я точно сказала вслух, что хочу его!

Это катастрофа!

Да я в глаза никогда больше не смогу ему смотреть!

5. Глава 5

Мэйси

Господи, как голова-то раскалывается! Как будто я вчера целый таз алкоголя выпила, а не пару коктейлей! Ужас просто!

Кое-как заставляю себя подняться с постели и доползти до душа. Встаю под струи теплой воды, в надежде, что она немного угомонит головную боль. Во рту словно стадо коров нагадили! Беее!

После душа спускаюсь на кухню и ставлю чайник. Сделаю себе быстрорастворимый кофе. Мне нужно срочно проснуться! И избавиться от этого гудящего звука в черепной коробке. Из ящика достаю таблетку от головы и запиваю холодной водой.