– Можно? – Я тянусь к контракту.

Не может же все это пройти бесследно! Если я была шлюхой, которая прыгает в постель к двум мужикам, то должно же что-то внутри откликаться!

Согласно документам я, Алина Аксенова, в обмен на десять миллионов рублей сопровождаю Никольского и Долгих на протяжении трех недель. В контракте указано, что если я прерву поездку досрочно, то буду должна вернуть гонорар и возместить все расходы.

– То есть…

– Все, что мы потратили на тебя, – мрачно подтверждает Никольский. – Это еще несколько миллионов. Алин, тебя абсолютно устраивали условия, ты не собиралась сбегать.

– А это что? – Я достаю из папки отдельный листок.

– Перед тем, как уехать, мы обсудили все нюансы. То, что приемлемо для тебя, а что нет. Наши условия и твои.

Я вчитываюсь в исписанный от руки листок, и с каждой секундой вопросов все больше. Почерк определенно мой, я писала это сама, а чтобы окончательно в этом убедиться, пишу несколько слов на свободной части листа.

Итак, я написала, что для меня неприемлемо употребление веществ (за исключением алкоголя) и нахождение в помещении, где присутствует табачный дым (да, я определенно его ненавижу – аж к горлу подкатывает комок!). Я не практикую игры с травмами, кровью и какими-либо долгоиграющими следами на коже. Я категорически не приемлю игры с удушением, длительным (дольше получаса) связыванием и полной сенсорной депривацией (не больше двух органов чувств). Также под запретом публичный секс (за исключением специальных мероприятий),  секс с использованием непредназначенных для этого предметов. В любом случае перед актом должны быть оговорены все нюансы и планы каждого из участников.

С другой стороны я не имею права возражать против:

Классического секса

Орального секса (обоих видов)

Анального секса

Двойного проникновения

Использования секс-игрушек, смазок и других товаров из соответствующих разделов

БДСМ-игр, игр с воском, шибари

Посещения вечеринок сексуального характера

– Не знаю, что сказать, – после долгой паузы говорю я.

– Это твой почерк. Ты сама вписывала все правила, и мы под ними подписались. Не то чтобы им было сложно следовать.

– Вечеринки?! Секс втроем?! Игрушки?! Вы заплатили десять миллионов вместо того, чтобы нанять проститутку… хотя стоп, вы ее и наняли, похоже.

– Алина, ты преувеличиваешь масштабы трагедии. Ты не проститутка. Многих девушек обеспечивают их любовники. Как ты себе представляешь иную ситуацию? Платим за все пополам?

– Да, только в отношениях сначала идет секс и все такое, а потом – жизнь за чужой счет. И прямой зависимости между этим нет.

Но Никольский только отмахивается.

– То, что это не прописано в контрактах не значит, что зависимости нет. Мы всего лишь честны друг с другом. Тебе сложно в это поверить сейчас, но мы отлично проводили время.

– Ты прав. Мне сложно поверить. А самое главное, что я даже не могу взять эти дурацкие десять миллионов и вернуть вам, потому что у меня нет доступа к счетам и собственным средствам. Даже мелочь на автобус и то не факт, что найдется!

– Эй, Алин, давай без глупостей? Тебе надо отлежаться и, возможно, память вернется. Не надо пока принимать поспешных решений.

– Кажется, твой приятель не собирается ждать, пока я приму решения взвешенные.

– Тебе нет смысла нам доверять, я понимаю. Ты видишь нас впервые, мы говорим провокационные вещи. Я пытаюсь тебя понять, но честно, даже не представляю, что ты чувствуешь. Однако ты можешь доверять кое-кому в этой истории…

Он поднимается, обходит меня со спины и склоняется к самому моему уху.