Поначалу меня очень удивляло то, что, проходя стадии взросления, феи выглядят так, словно вышли из земного фольклора: низшая ипостась – как классическая диснеевская фея, а когда сращивает ноги в хост, то становятся пусть и зверовато-опасным, но довольно аутентичным аналогом Русалочки. Высшие феи вообще практически неотличимы от человеческих девушек анимешного стиля. Бисквит все прояснил, показав мне рисунки фей, выросших в его родном мире. В основном они жили на гоблинских болотах и в стадии фуки были похожи на летающих жаб, а на плотоядном этапе мало чем отличались от гоблинских головастиков. Магические существа не имели генетических оков и мимикрировали под окружающий их мир точно так же, как это делали пришлые в плане названий и своего ментального образа в глазах земных аборигенов. И ведь получилось! На Большой земле уже практически забыли об образах толкиновских гоблинов и орков. Теперь даже в фильмах и играх гоблины отдаленно похожи на жаб, а орки – на здоровенных безволосых горилл с зеленовато-бурой кожей.

Так, стоп, что-то мои мысли опять ускакали куда-то не туда. Я пришел сюда, чтобы еще раз обдумать ситуацию и принять взвешенное решение, а не размышлять об удивительном пути феек от состояния безмозглой фуки до высшей феи, одна из которых пробудила во мне дар оценщика, а с ним у меня сейчас определенные проблемы. Точнее не с самим даром, а с его применением.

Последние четыре месяца показали, что все мои радужные мечты о богатом будущем оказались как минимум дутыми. Да, поначалу все шло хорошо: черный рынок поставлял клиентов, которым даже не нужны были официальные документы, хватало упоминания на моем сайте. Я вполне обоснованно, по крайней мере, как мне тогда казалось, полагал, что могу плевать с высокой колокольни на профсоюз оценщиков и их грабительские взносы, а также на не менее охреневших чиновников Белого города, требующих за лицензию еще больше. Но реальность внесла свои коррективы. Моя популярность как серого оценщика-нелегала была высокой лишь потому, что дельцам теневого рынка произведений искусства не очень-то хотелось светиться у официальных экспертов. Но сейчас весь этот накопившийся запас нереализованного спроса был исчерпан, и стало понятно, что будущее пусть и не так уж печально, но не настолько радужно, как бы мне того хотелось.

И именно в момент пика моих сомнений пришло сообщение от одного из членов профсоюза оценщиков с приглашением встретиться в спокойной обстановке и попытаться урегулировать сложившиеся разногласия. Хорошо, что это был не тот надменный урод, который явился в мой дом и с ходу начал пояснять, что, кому и сколько я должен. Тон письма был вполне миролюбивым, но тот хам там точно будет. Вот и думай, стоит ли вообще соваться туда, где все может закончиться минимум оскорблениями, а максимум мордобоем. С другой стороны, развиваться нужно, а за профсоюзом десятки галерей и сотни богатых коллекционеров, которые без лицензии не подпустят меня к своим сокровищам и на пушечный выстрел.

Как говорится, вопрос со звездочкой. Еще раз посмотрев на воды Роны, я вдруг подумал, что где-то там моя Фа сейчас борется за свою жизнь, с практически самоубийственным стремлением к развитию, граничащим с упорством осетра, идущего на нерест. Она хватается за любую возможность, не думая о том, стоит оно того или нет, не заботясь о последствиях.

Ладно, в конце концов, я взрослый человек и в крайнем случае смогу посчитать до десяти, перед тем как посылать это скопище старых маразматиков. Чем черт не шутит, возможно, случится чудо и мне предложат что-нибудь удобоваримое. В конце концов, Женева – волшебный город, и чудеса здесь случаются на каждом шагу. Просто не всегда они приятные и очень часто крайне опасные. Так что не мешало бы прихватить с собой револьвер, но если поймают с огнестрелом в Белом городе, то никакой гоблин, будь он семь раз специальным инспектором, не поможет.