Вроде перечисляла всё, в съемках каких вещей принимал участие мой брат за последние года.

Кирилл рассмеялся, заметив, как в моем голосе проскользнул сарказм. Да, он все еще помнит, как я изводила его после фотосъемки для журнала, где брат предстал в нижнем белье. Нет, он был идеален на фотографиях. Но я не буду его сестрой, если не пошучу над ним.

— Машины, — ответил он, вливая в себя остатки сока. — Для автосалона Марка. Не могу же я отказать другу, — пожал плечами, откидываясь на спинку стула.

Что же, если дело касалось Марка, то я была готова простить брату его оплошность. Да и вообще, имя Марка действовало на меня как успокоительное, и брат этим всегда пользовался, при этом никогда не ревнуя.

— Как он поживает? Весь в делах, наверное, — спросила я, расслабляясь.

Кирилл кивнул, возвращаясь к холодильнику, откуда извлек новую упаковку сока.

— Ты же знаешь его. Он иначе не может. Впрочем, как и Вик. Два трудоголика.

Я усмехнулась, до сих пор удивляясь и не понимая, по какой причине они все сдружились.

— Почему смеешься? — Кирилл с подозрением посмотрел на меня.

— Да вот все никак понять не могу, почему они с тобой дружат. С таким-то лоботрясом.

— Ну, наверное, потому что я красавчик с отличным чувством юмора. А так бы совсем там стухли, погребенные под бумажками, — пожал плечами брат, поглощая сок.

— Даже Боб? — удивилась я.

— Нет, только не он. Мы с ним отличный тандем - как довести Никольского до белого каления. И как не дать помереть от скуки Мрачному, — в голос засмеялся Кирилл.

Прозвище, данное много лет Марку Громову братом, я помнила, поражаясь, почему тот все еще ходил на ногах. Марку оно не нравилось, но он всегда отличался спокойствием и выдержкой.

— Кстати, у меня к тебе есть один серьезный разговор, который мы должны обсудить прямо сейчас, — уставилась я на брата, встретившись с идентичными глазами голубого цвета.

Кирилл нахмурился, возвращая на стол пустой бокал.

— О маме? — заговорил он. И я заметила, как напряглись его мышцы, скрытые под белоснежной майкой.

Я утвердительно кивнула.

— До нее дошли слухи о твоем очередном романе. Кир, ну это уже перебор, — вздохнула я. — Я, конечно, понимаю твою страсть к симпатичным девушкам. Но зачем с эскортницей светиться? А какие заголовки были! У мамы добавились морщины из-за тебя. Она все еще наедятся, что ты образумишься.

Кирилл грустно рассмеялся, отворачиваясь от моего внимательного взгляда.

— Ника, такого не будет. Ты же знаешь, — спокойно ответил он. — Да кто бы говорил, — и он подозрительно посмотрел на меня.

— Я в завязке, — быстро отмахнулась, еле сдерживая себя, чтобы не засмеяться.

— Надолго ли? — протянул брат. — Особенно после возвращения сюда. Не думаю, что ты продолжишь свой целибат, вкусив запретные плоды этого города.

А вот с этими словами Кирилла я была согласна. И где-то в глубине души зародилось тепло, наполняющее тело. Может, я смогу избавиться от своей «болезни». Время покажет, решила я.

— Завтра, когда я позвоню маме, расскажу ей, что все те статьи в журнале были всего лишь домыслами журналистов. И сняли вас, когда вы случайно пересеклись на одном мероприятии, — заговорщически проговорила я. — А ты мне дашь слово, что больше не попадешь впросак. Эх, Кир, с проституткой. Надо же, — выдохнула я.

— С элитной проституткой, — поправил он, и получил от меня грозный взгляд.

— Так, хватит, — проговорила, поднимаясь из-за стола. — Теперь проводи меня до моей комнаты. Я устала.

Кирилл поднялся следом за мной и, удивленно изогнув светлую бровь, с сомнением в голосе переспросил: