– Неважно, под начинкой ничего видно не будет, – сказала я себе.

Поставив противень в духовку, я взглянула на Малли.

– Ну вот, с этим покончено, – удовлетворенно улыбнулась я.

Пока я готовила корж для лимонного пирога, Малли не проронила ни слова. Когда скатанное в шар тесто выпрыгнуло у меня из рук и запрыгало по столу, мне показалось, будто Малли надо мной смеется, но взглянув на гостью, убедилась, что она сосредоточенно смотрит на свое вязание. И хоть уши и шея у нее покраснели, а из горла вырывались похожие на кашель звуки, я промолчала – ведь мне она ничего не сказала. Зато по доброте душевной Малли собрала осколки разбитой фарфоровой миски, которую я уронила на пол.

Когда, поставив корж для пирога в духовку, я обернулась, Малли с невинной улыбкой посоветовала:

– Пора бы готовить картофель.

– Знаю, – отрезала я. – Не беспокойтесь, пожалуйста.

И снова открыла предметный указатель кулинарной книги. Вообще-то стоило перейти к приготовлению начинки для пирога, однако если Малли считала, что сначала картошка… Вот. Картофель запеченный. Открыв страницу с рецептом, я обескураженно заморгала: время запекания картофеля в духовом шкафу – пятьдесят минут, а Хью Талли заявится ко мне через сорок пять минут, если допустить, что на пять минут он опоздает.

– Значит, подождет, – мрачно сообщила я кухонным часам и бросилась за картофелем.

– Пожалуй, испечь картошку сможет всякий, – глубокомысленно произнесла Малли, не отрываясь от вязания.

Я сердито уставилась на нее, но отвечать времени не было – я уже выдавливала из лимонов сок для начинки. На восьмом лимоне выжималка вырвалась у меня из рук и, попрыгав по столу, соскочила на пол, и заканчивать пришлось вручную. Я добавила немного готового лимонного сока, чтобы набрать примерно стакан, как в рецепте. Принялась было взбивать яйца, и вдруг вспомнила о корже в духовке. Бросилась открывать дверцу – и сбила миску с яйцами и венчиком прямо на пол. Впрочем, это не имело значения – корж для пирога все равно сгорел. Я так и застыла перед открытой духовкой с противнем в руках, не отрывая глаз от угольно-черного коржа на нем.

– Ты задвинула его слишком далеко, когда ставила печься картошку, – тихо подсказала Малли. – И забыла.

– Ничего страшного, – огрызнулась я. – Лимонный пирог я куплю.

– Купишь лимонный пирог? – ахнула Малли с таким ужасом, как будто я предложила украсть его у кого-нибудь с подоконника.

– Ничего страшного, – повторила я.

Еще я собиралась испечь бисквиты, однако в духовке совершенно не было места, время поджимало, и я передумала. Хью Талли придет через пятнадцать минут, если считать, что на десять минут он опоздает. И вот тогда я в каком-то тумане вспомнила, что собиралась пожарить бараньи отбивные.

– Бараньи отбивные, – произнесла я. – Бараньи отбивные.

– Бараньи отбивные, – успокаивающе поддакнула Малли.

Неужели она смеется надо мной? Я взглянула на нее, и она ответила мне добрым взглядом.

– Бараньи отбивные, – решительно повторила я и кинулась искать их среди мусора на столе, где и обнаружила.

Я знала, что отбивные жарят – единственная сковорода на моей кухне вмещала две отбивные за раз, а памятуя об аппетите Хью Талли, я купила целых шесть. Значит, придется жарить по две. Я бросила подозрительный взгляд на Малли – она сидела, закрыв глаза, и шевелила губами. Наверное, повторяла про себя «бараньи отбивные».

Места для упаковки с отбивными не оказалось, и я так и держала ее в руке, листая кулинарную книгу, читать которую стало гораздо труднее – все страницы вымокли в начинке лимонного пирога, а на руках у меня лежал щедрый слой муки, отчего пальцы слиплись. Рецепт бараньих отбивных был на той же странице, что и рецепт лимонного пирога с меренгой, намертво приклеившейся к следующей. Чтобы добраться до инструкции, требовалось выпустить из рук упаковку отбивных, и место для нее я отыскала только на подоконнике. Я решила заодно открыть окно – проветрить кухню от аромата сгоревшего пирога – и поняла: что-то горит, бросилась к духовке и по пути неловко задела локтем отбивные. Малли подошла к окну и посмотрела на улицу.