– Откажись от этой поездки! – безапелляционно заявил жених. Я удивленно приподняла брови. Что-что, а работать мне никогда не запрещали.

– Почему я должна отказываться от своей работы? – стало не по себе от горящих яростью карих глаз. Впервые за семь лет я видела его настолько злым.

– Ты считаешь нормальным, что мы будем целых два месяца жить в разных странах? – прошипел он, сжав ладонь на моем предплечье. Я попыталась вырваться, но ничего не получалось. Итан держал слишком крепко.

– Это моя работа! – полушепотом ответила я, надеясь, что наши разборки не станут достоянием общественности. Какая муха его укусила? Настороженность, как предвестник страха, медленно поднималась во мне. И если бы у меня был панцирь, никто бы не вытащил меня оттуда.

– Я ведь говорил тебе, что ты можешь не работать. Зачем тебе это все? Оставайся дома. Рядом со мной. – я еще сильнее растерялась, когда злость Итана сменилась умоляющим шепотом. Молчание затягивалось. Нет уж, здесь я уступить не могла. Никак не могла. Это работа. Дело, которое помогало мне чувствовать себя живой. Многие люди только мечтают о том, чтобы попробовать разные профессии за жизнь. Я же не мечтала, я так жила.

– Но я хочу работать! – отбила я, но, кажется, сделала только хуже. Проснувшееся в нем спокойствие тут же сменилось яростью. Хватка на руке усилилась. Уверена, там останется синяк.

– Ты никуда не поедешь! – гневно вскрикнул Итан. Рука уже занемела от недостаточного притока крови к конечности. Приятное покалывание на кончиках пальцев другой руки отрезвило. Видела вселенная, что я этого не хотела. Мысленно принялась за восстановление в памяти защитного заклинания, выдергивая слова, словно нитки из старой ткани. Но громкий возглас, сбивший всю концентрацию, заставил отвернуться от жениха.

– У вас все в порядке? – я замерла, заметив Ноэля. Вампир подозрительно щурился, оглядывая руку Итана, держащую меня. Жених небрежно выпустил мое предплечье, почти оттолкнув меня. Почему-то я была уверена в том, что Ноэль видел всполохи искр на моих пальцах.

– Да, спасибо за беспокойство! – язвительно отозвался Итан, даже не пытаясь скрыть иронию в голосе. Я едва заметно кивнула вампиру, когда он вопросительно выгнул бровь.

– Давай поговорим об этом дома? – мирно предложила я, встряхнув головой. Почему-то сейчас идея выйти замуж не казалась такой хорошей, как полгода назад. Да и поведение Итана сильно изменилось. Раньше он искренне радовался за каждый мой успех на работе, а сейчас что? Каждый мой выход трогал его так сильно, что иногда я задумывалась о том, как часто люди скрывали свое настоящее лицо под маской радостного участия.

Комнату освещал тусклый свет уличных фонарей, едва достающих до второго этажа большого двухэтажного дома. Мужчина устало расслабил узел галстука, который отчего-то слишком сильно сдавил горло, расстегнул несколько верхних пуговок белой рубашки. Он вгляделся в панорамное окно, рассматривая мерцающие огни ночного города. Мысли, словно тараканы среди еды, крутились в голове, сменяя друг друга, как калейдоскоп, постоянно показывая все новые и новые варианты. Но ни на одной из них не получалось сосредоточиться. Необъяснимая сильная тревога, не свойственная существу его порядка, после встречи с одной загадочной особой так и тянула на эмоциональное дно, возвращая из глубин многовековой души то, что закопано там уже давно.

Память услужливо подкидывала то ее полыхающие злостью необычные глаза, то тихий заливистый смех, то, как открыто она говорила о своих чувствах и эмоциях. Айлин Барлоу. Она ведь ничего не помнила. Не помнила его причастность к своему прошлому. Не знала всей правды. А если когда-то узнает, то в рядах многочисленных врагов Ноэля де Кавелье появится одна из сильнейших ведьм своего времени. Потому что такого она никогда не простит. Да и никто бы не простил.