Было слышно, как в комнате что-то упало и дальше снова голос Татьяны.

— Ты достал меня со своими шлюхами, тебе плевать на меня, Филатов, признайся.

— А разве я тебе что-то обещал, дорогая? Не устраивает, проваливай на все четыре стороны. Только Егор и Даня останутся со мной.

Дальше послышались неразборчивые вскрики Татьяны и спустя несколько минут все стихло. Я перевернулась на спину, открыв глаза. Черт, какой же он ублюдок! Я поняла, что заснуть мне не удастся, в голове стоял шум скандала. Интересно, и часто ли они так ссорятся? Хотя, какое мне до этого дело-то…

Я ворочалась с боку на бок, но уснуть так и не удавалось. Стала считать, но на цифре триста отбросила эту затею. Потом решила воспользоваться стандартным методом и начала считать овец, перепрыгивающих через забор. На пятой овце животные превратились в Олега Филатова, который бежал и прыгал через ограждение, не забывая издавать странные звуки, похожие на блеяние. Я глупо захихикала и со стоном села в постели. Что же такое-то…

Посмотрела на будильник, три часа ночи. Отлично! Решила спуститься на кухню попить воды. Прислушалась к звукам в соседней комнате, но там стояла тишина. Уснули что ли…

На цыпочках, держа тапки в руках, я стала спускаться по лестнице. Как ни странно, умудрилась даже ничего не разбить и добралась до кухни без происшествий. Свет включать не стала, луна, светившая в окно, давала достаточно освещения, чтобы добраться до холодильника. Открыла дверцу и достала пакет сока, который не допила Тина.

Захлопнула и развернулась к выходу, как тут, словно гром среди ясного неба раздался голос.

— На ночь вредно есть, ты не слышала, Катерина?

Боже… Моя первая реакция была завизжать и кинуться наутек. Ну, разве можно так пугать! На дрожащих ногах прислонилась к холодильнику и в тусклом лунном свете рассмотрела силуэт сидящего за столом мужчины. Щелкнула выключателем и на секунду зажмурилась от яркого света. За столом сидел Филатов. Точнее, не так…

Развалился на кухонном диванчике с ногами, в одной руке бокал с янтарной жидкостью, между прочим, почти пустой, в другой он вертел телефон. Но не это заставило меня распахнуть в удивлении глаза. На его щеке были следы от ногтей. Явные такие следы. Даже кровь не стер, которая, кстати говоря, уже подсохла. Кто оставил сию красоту, я поняла сразу и к своему стыду, в глубине души, где-то ну очень глубоко, ехидненько так захихикала. Да, рядом с этим человеком во мне просыпаются какие-то странные эмоции. Не есть хорошо…

Я решила не реагировать на его провокации, а именно это он и делал. Мне казалось, он провоцирует меня. Зачем, почему… возможно, ему стало скучно, а может, он хотел отвлечься.

— А Вы слышали о том, что ночью пугать людей и доводить их практически до инфаркта, тоже противозаконно?

Он на это лишь засмеялся, а я стояла, как идиотка и смотрела на него, не зная, что сказать. Все же сильно его поцарапали, в какой-то момент мне стало его даже жалко. Что ни говори, но применение силы не метод.

— Что, нравится? — приподняв бровь, Филатов отсалютовал мне бокалом, — прелести семейной жизни.

Казалось, его все это лишь забавляет. Я подошла к шкафчику, достала аптечку и, молча, протянула ему. Он даже не пошевельнулся.

Лишь ухмыльнулся, сделал глоток из бокала и проговорил.

— О, ты у нас сестра милосердия, как я понимаю, — его взгляд нагло пробежался по фигуре, и я почувствовала себя почти обнаженной, захотелось тут же прикрыться руками, — может, прижмешь к своей груди и пожалеешь раненого бойца?

От возмущения у меня даже перехватило дыхание. Буквально несколько минут назад я думала о том, что сила ничего не решает, и вот сейчас сама хотела врезать по этой нахальной расцарапанной физиономии.